Священный изумруд апостола Петра

Для чего эта женщина хотела ее усыпить?

Это ясно. Для того, чтобы потом похитить.

Похитить человека среди белого дня, на глазах у многих людей – это сложная операция. Поэтому и подключили к ней не мелких уголовников, как вчера, а профессионала высокого уровня.

Что ж, настала пора заняться этим делом вплотную. Больше она не станет бегать как заяц и прятаться, она сама пойдет в наступление. И еще посмотрим, кто победит в этой игре. Все же она дала слово умирающему Сиротину, что сбережет ладанку викинга и не отдаст ее плохим людям. А слово свое Аня привыкла держать. Знать бы еще только, кто такие, эти плохие люди. Вот этим она в скором времени и займется.

На месте происшествия, в кафе, Аня прихватила отравленную стрелу. Она хотела отдать ее знакомым, которые могли провести лабораторные исследования, выяснить, каким снотворным эта стрела была отравлена. Однако что-то подсказывало Ане, что по этому следу она уйдет недалеко.

Нужно зайти с другой стороны.

А именно: подумать, от кого те, кто сейчас за ней охотится, могли узнать, что злополучная ладанка находится у нее? Или у Лиса, или у Зюзи. Потому что все же вряд ли их разыскивают люди Басаргина, у них сейчас там полный разброд и шатание, без хозяина-то. Только им и дел, что мстить похитителям. Тем более что они трое – профессионалы, нанятые для конкретной задачи, и понятия не имеют, где сейчас Басаргин и за каким чертом надо было его похищать. Поговорить, верно, хотели с ним конкуренты. И договориться о чем-то. А потом они его отпустят, когда договорятся. И не станут выдавать их троих. Потому что если они так сделают, то в следующий раз им никак не найти будет специалистов такого профиля. В их мире новости распространяются быстро, а такое отношение к профессионалам чревато большими неприятностями.

Так что остановимся на ладанке. Кто мог знать, что она у кого-то из их троицы?

Аня уже думала об этом, но ни к чему не пришла и решила начать сначала.

О самом существовании ладанки могли знать только те, кто был на раскопках. Почти все, кто там был, мертвы.

Уцелела она сама, ее товарищи Лис и Зюзя, уцелели два землекопа, уцелел рыжий электронщик Игорь, который нашел место захоронения при помощи своего прибора.

Своих товарищей Аня вычеркнула сразу.

Во-первых, потому что она им верила, и во‑вторых, потому что, если бы это был один из них, – дело было бы давно закончено. Они бы не остановились на полпути. А так – Лис в больнице, Зюзя – в бегах. Они ни при чем.

Землекопы, простые деревенские мужики, тоже отпадают – у них просто нет таких связей. Да они и забыли небось в пьяном угаре и про раскопки, и про бандитов. Снимают стресс домашним самогоном, и больше ни до чего им нет дела.

Остается рыжий Игорь…

Вот он – самый подходящий человек на роль опасного болтуна.

Не в меру разговорчивый, трусоватый и явно имеющий криминальные связи… Опять же с амбициями…

Значит, нужно найти этого Игоря и узнать, кому он рассказал о злополучной ладанке! И вообще прощупать его как следует. А уж разговорить его Аня сумеет.

Какие у нее есть зацепки, чтобы его найти?

Она знает его имя, внешность, но этого слишком мало. Далее, она знает его профессию. Профессия у него довольно редкая.

И тут Аня вспомнила, какая еще у нее есть зацепка.

Она запомнила номер машины, внедорожника, на котором Игорь приехал в лагерь археологов и на котором он умчался оттуда в панике, когда завершилась кровавая разборка. Вот такая у нее привычка – запоминать чисто машинально все, что может когда-нибудь пригодиться.

Номер машины – это уже очень хороший след.

Не откладывая дела в дальний ящик, Аня позвонила знакомому капитану из дорожно-патрульной службы, которому когда-то давно оказала большую услугу. Спасла, можно сказать, человека от пули.

Капитан ужасно обрадовался, услышав ее голос, и тут же пригласил поужинать.

– В следующий раз, – вежливо отказалась Аня и попросила капитана пробить для нее номер внедорожника.

– Для тебя, Анюта – все, что угодно! – Однако голос у него был огорченный.

Тем не менее капитан действительно перезвонил через десять минут и сообщил Ане, что внедорожник с тем номером, который она продиктовала, зарегистрирован на фирму «Транссервис», гараж которой расположен на Двенадцатой Красноармейской улице.

Аня находилась в это время на Московском проспекте, рядом с Технологическим институтом, так что до Двенадцатой Красноармейской ей было рукой подать. Она свернула с оживленного проспекта и через несколько минут ехала по тихой, малолюдной улице – одной из тех улиц, на которых до революции квартировали нижние чины гвардейского Измайловского полка. Тогда эти улицы назывались в соответствии с той ротой, которая была на них размещена, после революции их переименовали, не мудрствуя лукаво: Первая рота стала Первой Красноармейской улицей, Вторая рота – Второй Красноармейской, и так далее, вплоть до несчастливой Тринадцатой Красноармейской.

Аня сейчас ехала по Двенадцатой Красноармейской, одной из самых дальних и тихих улиц этого района.