Священный роман

Любопытные товары выставлены на ярмарке в огромном количестве, многие из них действительно хороши сами по себе: изучение Библии, служение, религиозные семинары, наши увлечения, весьма достойные, как мы сами себя убеждаем, выходы в свет. Но мы приходим к осознанию того, что за всем этим пытаемся заглушить голос сердца, настоятельно напоминающий нам, что мы отказались от самого важного.

Жизнь на ярмарке тщеславия

Человеку свойственно видеть все в черно-белом цвете. Мы воспользуемся этим, чтобы описать, как проходит жизнь на ярмарке тщеславия. Условно все варианты совместной жизни с вероломными любовниками, обещающими избавить нас от Вечного зова Священного романа, который Господь поместил в наше сердце, можно отнести к одной из двух групп. Те, кто оказался в первой группе, выбирают одурманивание сердца жаждой порядка и желанием быть компетентными в чем бы то ни было. Проявлениям этого нет числа: чистый рабочий стол; безупречный дом; заучивание отрывков из Писания и изучение Библии; прилизанный газон; идеально чистый гараж; приготовление обеда и сервировка стола; лучший спортивный лагерь для детей, чтобы они (мы) никогда не испытывали разочарования, ведь это может вызвать духовную жажду; религиозная жизнь, построенная по шаблону, — список бесконечен.

Те, кто выбирает этот вариант, не останавливаются ни на минуту, чтобы вспомнить, что изгнание, о котором Господь объявил Адаму и Еве, означает, что мы никогда не будем контролировать ситуацию (нам не удастся избежать шипов и колючек жизни), даже в наших взаимоотношениях (Ева хотела бы контролировать Адама, но это никогда не получится). Это кажется нам странным, если не жестоким, до тех пор, пока мы не вспомним, что произошло, когда сатана предложил Еве самой искупить себя, научившись разбираться в том, что есть добро, а что зло.

Если бы мы попытались изобразить ту, что одурманивает свое сердце, чтобы по-женски контролировать Стрелы жизни, то увидели бы душу, стремящуюся, как и Ева, искупить себя, погруженную в ведение хозяйства и домашние хлопоты, что вполне почетно и заслуживает одобрения. Когда ее муж приходит домой с работы, она довольствуется небрежным поцелуем в щеку и парой приятных слов о прошедшем дне. Она не будет возражать против занятий любовью, если только это не будет предложено слишком спонтанно, но сама редко проявит инициативу. Вечер у телевизора или с хорошей книгой — это в самый раз. Как Золушка, она скорее смирится с небольшой ролью служанки или домохозяйки, чем рискнет потерять все в поисках Романтики. Ее муж будет чувствовать себя виноватым, если захочет от нее чего-то большего. Если он выразит озабоченность тем, что в их любовной истории что-то пропало, она обвинит его в дурном расположении духа.

Грусть от того, что все так происходит, грусть о том, что они утратили то, что когда-то у них было, вот что так часто испытывал Бог и говорил об этом Израилю (и нам) через пророков. Он постоянно пытался вовлечь Свою Невесту в выяснение отношений, а Она продолжала слышать в Его словах лишь недовольство тем, как Она выполняет Свои обязанности. Тот, кто одурманивает свое сердце, слышит Бога ушами Израиля.

Та, что прибегает к особому виду анестезии, чтобы усмирить свое сердце, а также сердце любого, кто хочет вступить с ней в романтические отношения, говорила бы так: «Мое сердце закрыто для любого романтического приключения, требующего каких-то обязательств. В своей жизни я стараюсь избегать сюрпризов, которые может принести неистовство твоего или моего желания. И если бы ты был поумней, ты бы делал то же самое».

За этими резкими словами скрывается личная драма.

Некоторые из нас, кто выбрал анестезию, чтобы усмирить свое сердце и сердца тех, кто нас любит, пережили шквал разящих и легко распознаваемых Стрел, урон от которых мы пытаемся скрыть, просто закрывая дверь в поврежденные уголки сердца. Другие же, возможно, жили в нездоровой атмосфере ложных приличий, которая подавляла неистовые порывы их души. Они выросли в обстановке сдержанной вежливости, под которой понималось тайное соглашение, что все должно быть хорошо. Они уяснили, что все, попадающее под определение «непристойно», не имеет права на существование в их жизни, иначе мир будет в опасности. Окружающие давали им понять, что лучше быть менее пылкими любовниками.

Иногда такое требование накладывается культурными традициями. Розмари Даниелл в книге «Роковые цветы» показывает, как культура Юга, где она выросла, требовала, чтобы она в буквальном смысле слова разделила свою душу надвое, чтобы быть принятой в обществе: с одной стороны, беспомощная красавица-южанка, не угрожающая мужчинам и обществу Юга, а с другой — компетентная, независимая деловая женщина, которая может справиться с любой проблемой, возникшей в семье.