Священный роман

В «Путешествии пилигрима» Дж. Беньяна, аллегорическом представлении Священного романа в XVII в., главный герой увидел свою историю в новом свете, и то, что он увидел, испугало его. Он стремится к жизни, настоящей жизни, проще говоря, вечной, и он понимает, что если останется там, где находится сейчас, то погибнет. Он потерял всякое представление о том, куда идти, и знает лишь, что должен идти и найти путь в Божественный Град, настоящее пристанище его сердца. Несмотря на протесты членов семьи и друзей, он отвергает весь комфорт, который обещает ему его маленькая история, и отправляется в замечательное путешествие: «И вот вижу я, как человек опрометью пустился бежать», — пишет Беньян. Неплохо для начала. Но, как продолжает дальше автор, «не успел он еще очень удалиться от своего дома», как персонажи его маленькой истории подняли громкий вопль, чтобы вернуть его. «Но он заткнул уши пальцами и побежал еще скорей, восклицая: „Жизнь, жизнь, вечная жизнь!“»

Этот человек стал паломником, и история его путешествия — наша история. Чтобы войти в Священный роман, надо принять решение стать паломником сердца. Как напоминает нам Габриель Марсель, наша душа — путешественница: «Высшая правда о душе и только о душе заключается в том, что существовать для нее — значит быть в пути». Как он сказал, мы «homo viator», что означает «человек странствующий», т. е. мужчина или женщина, совершающие паломничество. И перед нами лежит выбор: отправиться в путь или осесть, прожить жизнь как Авраам или как Робинзон Крузо, потерянная душа, пытающаяся собрать воедино осколки того, что осталось после крушения мира. Крузо не был паломником; он был выжившим, стремящимся продлить свое существование. Он жил в крошечном мире, где был главным персонажем и все остальное сосредоточивалось вокруг него. Конечно, надо признать, что Крузо оказался на острове с ничтожной надеждой на спасение. Нас же спасли, но тем не менее у нас есть выбор — остаться в своих маленьких историях, цепляясь за домашних божков и прелюбодеев, или бежать на поиски жизни.

Глаза, обращенные к Роману

С побережья Нью-Джерси мы попали в космическую драму, которая началась еще до основания мира. Мы познакомились с главными героями Священного романа и кое-что узнали об их истинной сущности, мотивах их поведения и роли в истории. Давайте теперь вернемся к повседневности нашей жизни, чтобы ответить на вопрос: «Как же все это выглядит в реальности?» Как Бог обходится с нами, когда прокололась шина, или нас обсчитали в магазине, или пикник был испорчен дождем? Куда же Он смотрит, когда мы сталкиваемся с такой болезнью, как рак, с сексуальными домогательствами или одиночеством? Разве от того, что мы осознаем себя возлюбленными, что-то изменится? Разве от того, что мы поймем, как сатана и вероломные любовники искушают нас, мы станем жить более свободно? Как изменится наша жизнь в конце концов?

Если попытаться ответить на эти вопросы кратко — у нас должен быть особый взгляд на жизнь как на романтическое путешествие, которым она и является.

Для того чтобы войти в Священный роман, нужны широко открытые глаза и чуткие уши. Где бы мы были сегодня, если бы Ева посмотрела на змея другими глазами, если бы она сразу увидела, что красивое созданье с чарующим голосом и разумными речами было на самом деле падшим ангелом, поставившим себе целью уничтожить человеческий род? Неудачная попытка увидеть вещи такими, какими они являются, привела к неописуемой трагедии. С этого момента тема слепоты проходит через все Писание. Если нам не удается узнать искушение при встрече с ним, это не просто падение; как и слуга Елисея, мы также часто не в состоянии увидеть возможность спасения. Как пророк Израиля, Елисей оказался серьезной военной угрозой для сирийцев. Каждый раз, когда враги Израиля планировали засаду, человек Божий нарушал все их планы, указывая, где они прячутся, ничего не подозревающему народу Божьему. Разгневанный царь сирийский приказывает уничтожить «радар» Израиля, убив Елисея. Он узнает, что пророк в Дофаиме, и посылает туда войска, чтобы окружить город. Эти драматические события развиваются на глазах у слуги Елисея: