Священный вертеп

Как ты назовешь своих медноголовых священников, этих исчадий ада, у которых сердца из металла, а чресла из грязи Содома и Гоморры? Эти служители созданы, чтобы пресмыкаться перед тобой. Гордец, они подобны тебе, они вполне достойны Рима, этого ужасного Вавилона, который ты называешь вечным и непогрешимым святым городом. Да, это когорта священников, оскверненных прелюбодеяниями, кровосмесительством, насилиями, отравлениями и убийствами, достойна того, чтобы изображать твою проклятую свиту, ибо Рим – логово всех пороков, обиталище демонов и твое, папа, ибо имя тебе – сатана!" Послание это, столь ярко рисующее нравы римской церкви, тем более любопытно, что оно получило одобрение довольно значительного числа епископов, которых еще не успела коснуться римская зараза.

ПЕРСТ БОЖИЙ.

В ответ на жалобу архиепископов Кельнского и Трирского Людовик второй, возмущенный поступком папы, во главе армии двинулся на Рим для защиты низложенных прелатов. Святой отец, собираясь дать отпор зазнавшемуся королю, приказал повсюду отслужить молебны, дабы возбудить фанатизм римлян. Но папские орды вскоре дрогнули под натиском войск монарха.

Тогда папа стал выжидать, а его верные соратники действовали исподтишка. Ждать пришлось недолго: вскоре пришла весть о внезапной кончине одного из королевских офицеров, разбившего во время общей свалки крест, украшенный драгоценностями. На его трупе выступали черные пятна, явные признаки сильного яда. Сам же король подвергся приступам мучительной лихорадки. Клерикалы завопили о чуде: господь покарал врагов церкви. И невежественный народ уверовал в чудо.

Испуганный Людовик униженно согласился на все требования папы, и Николай первый с триумфом возвратился во дворец. Свою победу он отметил грозным приказом: французским прелатам под страхом пытки предписывалось немедленно покинуть дворец.

МОРАЛЬ ПЕРВОСВЯЩЕННИКА.

Однажды болгарский царь Богорис, принявший христианство, направил к святому отцу своих представителей с богатыми дарами. Они должны были получить от папы указания по вопросам, касавшимся религии. Вот ответ первосвященника:

«Вы сообщаете нам, что крестили своих подданных, вопреки их согласию, вследствие чего возник мятеж, угрожавший вашей жизни. Хвала вам, ибо вы поддержали ваш авторитет, приказав убить заблудших овец, отказавшихся войти в овчарню; вы ничуть не согрешили, проявив столь священную жестокость; напротив, хвала вам, ибо вы уничтожили врагов, не пожелавших войти в лоно апостольской церкви, тем самым вы открыли царство небесное народам, подвластным вам. Да не убоится царь совершать убийства, если они могут держать его подданных в повиновении или подчинить их вере христианской! Бог вознаградит его за грехи в этом мире и в жизни вечной». Какой человек не содрогнется при чтении этих строк! Быть может, кто-нибудь даже усомнится в их достоверности, но, как ни прискорбно, цитаты, приведенные здесь, взяты из подлинных исторических документов. К тому же разве мысли, высказанные в этом письме, – исключение? Увы, так было на протяжении всей истории католицизма.

Если рай существует на самом деле, не лучше ли честному человеку пустить пулю в лоб, чем случайно или по ошибке очутиться в этой святой компании!

ЕПИСКОП-БРАТОУБИЙЦА.

Во время Понтификата Иоанна восьмого, сто одиннадцатого папы, герцог Неаполитанский Сергий заключил альянс с сарацинами, несмотря на строгий запрет пресвятейшего отца. В наказание за его самовольные действия разгневанный папа приказал епископу Афанасию, родному брату злополучного герцога Сергия, напасть на него ночью, выколоть ему глаза и отослать в Рим. Прелат с готовностью выполнил требование папы, ибо подобная оказия давала ему возможность унаследовать Неаполитанское герцогство.

Иоанн не только утвердил в правах узурпатора, разразившись при этом похвальными речами, но послал братоубийце четыре тысячи унций серебром – в награду за усердие.

Покарав непослушного герцога, первосвященник тут же сам договорился с неверными.

Правда, с его точки зрения (мы имеем в виду точку зрения церковную), его оправдывало одно обстоятельство: он заранее знал, что нарушит этот договор. Святому отцу надо было потянуть время, ибо греческие войска обещали прийти ему на помощь.

Вот вам еще один штрих, характеризующий церковную мораль!

Итак, папа ждал подкрепления, надеясь расправиться с сарацинами; он мечтал устроить хорошенькую резню и извлечь из нее все выгоды, какие возможны.

По договору сарацины должны прекратить набеги на церковные владения, за что папа обязывался выплачивать им двадцать тысяч унций в год.

И вот Иоанн, вероятно, прикинул: чем платить каким-то басурманам, дай-ка я возьму и всех их перережу!

Увы, планы святого отца были опрокинуты врагами более серьезными, чем арабы.