Святая

- Все хорошо? – спрашивает Билли.

Я поднимаю голову и пытаюсь улыбнуться и кивнуть. – Да. Все нормально. Я просто хочу домой.

- Ладно, тогда пошли, - говорит она, но как только Джеффри отходит, она берет меня за руку. – Не опускай головы, ладно?

- Я знаю.

- Надвигается буря, ребенок, - говорит она, улыбаясь так, что это напоминает мне, как она выглядела у могилы мамы. – Я чувствую это. Приближаются тяжелые времена. Но мы справимся.

- Хорошо.

- Ты мне веришь?

- Да, - отвечаю я, кивая головой.

Хотя, правда в том, что не все из нас справятся с этим, и я не знаю, во что верить.

ГЛАВА 12. НЕ ПЕЙ ВО ВРЕМЯ ПОЛЕТА

И теперь все начинает происходить довольно быстро. Мама бросает работу. Она проводит много времени перед телевизором, завернувшись в одеяла, или на заднем дворе, разговаривая часами с Билли. Она много спит. Перестает готовить. Это может не показаться чем-то важным, но мама любит готовить. Ничто не наполняет ее такой домашней радостью, как поставить что-нибудь замечательное на обеденный стол, даже если это что-то простое: ее фирменный кофейный пирог или макароны с пятью сортами сыра. Но сейчас это слишком для нее, и мы прибегаем к ожидаемой схеме: хлопья на завтрак, сэндвичи на ленч, замороженные обеды. Джеффри и я не возражаем. Мы не говорим ничего, но думаю, именно в этот момент, когда мама перестает готовить, мы осознаем все. Осознаем, что это начало конца.

Затем в один из дней она говорит Билли и мне, совершенно неожиданно:

- Думаю, пришло время поговорить о том, что мы собираемся сказать людям.

- Окей, - говорю я медленно. – О чем?

- Обо мне. Думаю, мы должны сказать, что у меня рак.

Я задыхаюсь, шокированная. До этого момента я ни на мгновение не задумывалась, что мы скажем людям, как мы объясним мамину «болезнь», как она любит называть это. Рак определенно все объяснит. Люди начинают замечать, думаю я. То, что она остается сидеть во время матчей Джеффри по реслингу. Какой тихой и бледной она стала, как одна из прядей ее волос спереди стала серебристой, и что теперь она постоянно носит шляпу, чтобы скрыть это. Как из стройной она превратилась в болезненно худую.

Все это кажется на столько неожиданным, но потом я понимаю, что раньше просто не обращала внимания. Я была так поглощена своей собственной жизнью, моими снами, идеей, что Такер погибнет. Она становилась все слабее, и я не замечала до сегодняшнего дня.

До чего же я потрясающая дочь.

- Какая разновидность рака? – спрашивает Билли глубокомысленно, словно это и не ужасная тема для разговора.

- Что-нибудь смертельное, конечно, - говорит мама.

- Окей, можем мы не говорить про это? – я не могу больше этого выносить. – У тебя нет рака. Почему мы не можем просто не сказать им ничего? Я не хочу, чтобы меня принуждали рассказывать еще одну ложь.

Билли и мама обмениваются удивленными взглядами, которые мне трудно понять.

- А она честная, - замечает Билли.

- К сожалению, - отвечает мама. – Унаследовала это от отца.

Билли фыркает.

- Да ладно, Мэгс, она словно точная копия тебя в этом возрасте.

Мама закатывает глаза. Затем снова переводит внимание на меня.

- Рациональное объяснение поможет всем нам. Оно не позволит людям задавать слишком много вопросов. Последнее, чего мы хотим, - это чтобы моя смерть показалась загадочной по любой причине.

Я до сих пор нахожу безумным то, что она может произнести моя смерть так спокойно, словно говорит моя машина или мои планы на обед.

- Окей, хорошо, - уступаю я. – Говори им все, что хочешь, но я в этом не участвую. Не собираюсь называть это раком или врать об этом и тому подобное. Это ваше дело.

Билли открывает рот, чтобы сказать что-нибудь ехидное, а может быть подколоть меня тем, насколько я бесчувственная, но мама берет ее за руку.

- Ты не должна ничего говорить, - говорит она. – Я обо всем позабочусь.