Святая

Сделай же что-нибудь! Мне нужно выработать стратегию, воспроизвести сияние, что кажется невозможным в тяжелом облаке его горя, которое меня окружает. Неразбериха у меня в голове не пройдет, его горе затмевает все на свете.

Думай.

- Это что, какой-то план, чтобы взять меня в заложники? Уверена, маме это покажется ужасно романтичным.

Его лицо мрачнеет. - Не вынуждай меня делать то, о чем я могу пожалеть, - говорит он и приближается к Такеру.

Я встречаюсь глазами с Такером. Он сглатывает, его Адамово яблоко[42] дергается. Он напуган. Семъйяза собирается убить его, думаю я. Вот почему его не было на кладбище. Семъйязе было бы так просто сделать это – все заняло бы какое-то мгновение, движение запястья. Ну почему я такая дура? Почему я не видела этого? Все эти месяцы я провела в раздумьях, как защитить его, а когда узнала про маму, забросила эти мысли, и вот все пришло именно к этому.

Мне хочется сказать ему, что я сожалею, что втянула его в свою сумасшедшую жизнь.

- Давай, звони ей, - говорит Семъйяза.

Я киваю и подхожу к нему, чтобы забрать телефон, шаг за шагом. Я пытаюсь блокировать горе, когда внезапно оказываюсь в его невидимом радиусе, который словно соткан из боли. Слезы жгут глаза. Я смаргиваю их. Иду дальше. Встаю прямо напротив него и смотрю ему в глаза.

Семъйяза вкладывает телефон мне в руку.

Я нажимаю номер два. Гудки идут долго, так долго, что я ожидаю услышать автоответчик, но затем слышу мамин голос.

- Клара? – по звуку ее голоса я понимаю, она знает, что что-то случилось.

- Мам… - на мгновение я не могу заставить горло формировать слова, слова, что приведут ее сюда к Семъйязе и Бог знает, к какой судьбе. – Семъйяза здесь.

- Ты уверена? – спрашивает она.

Я чувствую взгляд Семъйязы, его присутствие и толчки в моей голове, он, конечно, не давит на меня, просто пытается прочесть меня или подслушать, или как это называется. – Он стоит прям тут. – На другом конце тишина. Затем она спрашивает: - Где ты?

- Не знаю. – Я дезориентировано осматриваюсь. Я не могу вспомнить, где мы, а все, что могу увидеть – это темные поля и телефонные столбы, тянущиеся вдоль них.

- Колтман Роад, - выдыхает Такер.

Я повторяю его слова ей.

- Я разбила машину, - говорю я, потому что глупая часть моего мозга хочет знать, несколько мне за это попадет.

- Клара, слушай меня, - шепчет она. Она делает глубокий, неровный вдох. – Ты же понимаешь, что я не смогу прийти за тобой.

Я знала это. Волны шока все еще прокатываются во мне. Я знаю, она слишком слаба для полетов, слишком слаба даже для того, чтобы подняться по лестнице без головокружения, но глубоко в душе какая-то крошечная часть меня верила, что она все равно придет, несмотря ни на что.

- Что она сказала? – спрашивает Семъйяза, делая шаг ко мне, его рот почти у моего уха. Он взволнован. Он думает, она спасет меня, как в прошлый раз. Ему так приятна идея снова увидеть маму, посмотреть ей в лицо, услышать ее голос. Он практически приплясывает от нетерпения. Теперь у него есть план, что-то, что снова объединит его с другими, план, чтобы навечно удержать с ним маму. В аду.

Только она не придет.

Кажется, теперь мы действительно влипли.

- Что она сказала? - снова спрашивает Семъйяза, его разум давит на мой, пытаясь самостоятельно найти информацию. Я отталкиваю его, и в этот раз мне удивительно легко удается держать его подальше от моих мыслей. Ментально я сильнее, чем была в прошлый раз. Я могу выгнать его из своей головы. И это хорошо, учитывая то, что мне придется солгать.

- Она уже едет.

- Крепись, дорогая, - говорит мама. – Помни, что я говорила тебе о том, как победить его умом и сердцем. Ты сильнее, чем думаешь. Я люблю тебя.

- Ладно. – Я кладу трубку. Семъйяза протягивает руку, а я пытаюсь унять дрожь, когда кладу в нее сотовый.

- Тогда подождем, - говорит он. Он держится как школьник: нервничает, улыбается. – Никогда не умел ждать.

Паника поднимается внутри меня, как трепыхание птицы, но я подавляю ее.

Выиграй время, думаю я. Найди способ увести его от Такера и Венди, чтобы вызвать сияние.

- Моей подруге надо вызвать скорую, - указываю я на Венди, лежащую у ног Такера, как тряпичная кукла в вельветовом платье. Это мое платье. Моя ответственность.

Семъйяза опускает глаза на мой сотовый, собственнически сжимает на нем пальцы. – Мне так не кажется.

Я сглатываю. – Она ранена. Ей нужна помощь. Это не отразится на вас в любом случае. Мы – то есть, я, вы и мама – уйдем задолго до того, как прибудут медики.

- Пожалуйста, - просит Такер, в его голосе звучит неподдельная мольба. – Она моя сестра. Она может умереть. Пожалуйста, сэр.

Возможно «сэр» действует на него. Горе пульсирует вокруг меня, и в нем я чувствую мерцание чего-то человеческого, может, жалости. Чего-то противоречивого. Он снова опускает глаза на мой сотовый, открывает его. Его глаза бегают по кнопкам, но, похоже, он не знает, какую нажать.

Он не умеет пользоваться сотовым, доходит до меня.

- Я позвоню, - говорю я. – Вы можете наблюдать. Я только наберу 9-1-1. Если я сделаю что-то еще, вы можете убить меня.