Святая битва за Русь

Я чувство вечное пронес сквозь тьму столетий,
Не мир, ни грозы, навивает мрачный сон!
И хоть порой мы беззаботны словно дети,
Надеждой верной будет парень окрылен!

Любовь способна горы одолеть,

Меч затупиться, ну а страсть остра!
Запретный плод сверкает словно медь,
Нас ввел в соблазн мятежный сатана!

Адаму Ева страстный поцелуй,

Дрожа от страха, подарила в рае!
И потеряла вечность — не балуй,
Младенец Каин появился в Мае!

Теперь боль, голод, холод наш удел,

Расплата за любовь неимоверна!
Но все равно романс я деве пел,
Клянусь служить богине честно, верно!

Минули годы, волос поседел,

Господь призвал несчастного поэта!
И херувим в алмазах свято бел,
Вознес того, кто верил в царство света!

Обладающий поэтическим даром Олег сочинял на ходу, подражая старине и господствующему слегка искаженному христианству. Исполнение, сопровождаемое игрой на лютне Шомпола, а мальчик это умел, поэтому его и взяли. Сам Олег как еще давно не пробовал играть на старинных инструментах. Зато он, побывав на космической базе узнал много удивительного и неповторимого. Очень ловко воспроизводил мелодии на компьютерах и кибернетических инструментах, а этого оказалось недостаточно.

Воины хлопали в ладоши, потом принесли буханку хлеба и дали хлебнуть легкого винца. Олег и Шомпол выпили поморщившись от кислятины. Конечно, нельзя нарушать образ, сделав вид, что проголодались, проглотили черствый и даже слегка подплесневевший хлеб. Правда они и в самом были голодны, пираты не дали им поесть, чтобы хлопцы смотрелись натуральнее и шли на бой злые. Солдаты раздались в стороны, пропустив мальчишек. Пацаны вошли в населенный небольшой город внутри форта.

Там они устроили еще несколько концертов, собрав несколько медных и пару серебряных монет. Во время выступлений Олег выполнил ряд акробатических номеров, и даже спел стоя на голове. Немногочисленная публика встречала его восторженно. Особенно когда мальчишка прошелся на руках, жонглируя пальцами мозолистых ног.

Шомпол выполнял лишь косвенную роль. В целом Олег лишь изучал город, подмечая малейшие нюансы обороны. Вот она батарея и порох в складе. Мальчик словно невзначай прошелся к стене, и спросил у солдат:

— Братья можно мне подержать в руках пушку.

Усатый пушкарь нахмурился:

— А это тебе зачем?

— Любопытно! — Выдал юноша стандартную отмашку.

— Хорошо, но ты должен пройдись на руках.

Мальчишке разрешили перебраться на стену. Олег быстро прошелся, дергая ногами. Караульный офицер достал факел и попытался поджечь босую ступню акробата. Мальчишка сделал вид, что ему не больно, а просто щекотно, хотя от огня приятного мало, даже если подошва набита многими сотнями верст каменистых дорог.

Лейтенант скаля рыло, заявил:

— А ты мужественный парень. Хочешь, мы возьмем тебя нам в солдаты.

— В солдаты?! — Несмотря что привлекательного мало, Олег искусно округлил глаза. — Согласен. Хочу служить.

Офицер предложил:

— Так вот на одни сутки с испытательным сроком, проверим, выдержишь ты или нет. Если да то будешь солдатом, если нет, то мы тебя крепко выпорем.

— Так точно господин лейтенант! — Воскликнул с показным энтузиазмом Олег.

— Молодец! — Лейтенант хотел ткнуть мальчишку в пятую точку ногой, но промахнулся. — А пока приказ подмести все стены.

— Слушаюсь командир.

Олегу вручили веник, и мальчик с интересом принялся усилено мести. Веник казалось, плясал в умелых руках, а прутики играли как струны. Олег даже приплясывал, двигаясь быстро и справно, с каждым взмахом сдувая пыль. Энтузиазм мальчишки был понятен, он хотел как можно быстрее закончить, чтобы освободить себе руки. Хотя подобная работа была знакома ему лишь по историческим фильмам и по своей прошлой жизни.

— А ну не пыли ты так! Их тучу поднял. — Прикрикнул офицер на пацана, бесцеремонно щелкнул плетью по голым ногам.

Олег выдавил фальшивую улыбку:

— Это я ради большего усердия.

— Вот получишь сто, нет двести палок, будет тебе усердие. Может, хочешь попробовать.

Пристыженный Олег стал трудиться аккуратнее. Вроде бы не слишком тяжелый труд, но с непривычки напрягает. Даже пот у мальчишки выступил. Работа затягивалась, минуты казались бесконечными часами. Пока, наконец, юный пират не очистил между многоствольными пушками мощной батареи.

Обрадовавшись, он вытянулся перед офицером:

— Ваше высокородие я закончил.

Подошедший капитан презрительно усмехнулся: