Святая кровь

Иосиф и Филон представляют наиболее полные свидетельства о тщательно законспирированной иудейской общине — ессеях, населявших Кумран. Одержимость ессеев чистотой тела и души представляет множество соблазнительных параллелей с пастырством Христа и возникновением христианства. Наиболее интригующими являются их тщательно продуманные и честолюбивые планы по восстановлению Иерусалима как великого храмового города, который возвестит новую мессианскую эру. Многие ученые отдают дань уважения ессеям за переписывание и сбережение древнейших на планете экземпляров Ветхого Завета и иудейских апокрифических (неканонических) текстов. Вся коллекция известна под названием «Свитки Мертвого моря». Охота за еще не найденными свитками по-прежнему ведется.

Существует множество теорий относительно судьбы ковчега Завета, в большинстве своем утверждающих, что некая враждебная империя завоевала Иерусалим и объявила его своим трофеем. Однако в античности осады хорошо укрепленных городов, таких как Иерусалим, тянулись месяцами, а не часами или днями. Поэтому можно с уверенностью предположить, что духовенство храма спрятало ковчег — святейший символ иудейской веры, реликвию, символизировавшую израильскую нацию, — задолго до того, как любой потенциальный охотник за трофеями мог бы ворваться в храм. Опять же, будучи спрятанным, ковчег, скорее всего, мог быть затем тайно перемещен в другое место. Самое надежное место неизбежно должно было находиться под прикрытием крепостных стен и защитой армии. Прочтите, что пишет в своих хрониках Иосиф о храмовом городе Ониаса в древнеегипетском Гелиополисе, дополните описание доморощенной армией… и представьте возможности.

И, наконец, к вопросу об осторожном маневрировании по минному полю трех иудейских религий… Не так давно я повстречался с очень набожным и мудрым мусульманином, который объяснил свой впечатляющий оптимизм в вере зависимостью всего на свете от высшей силы. Я почувствовал, что он избегал более конкретного ярлыка, дабы не создавать границы между нами. Должен сознаться, мне пришелся по душе его подход. Ведь хотя большинство религий стремятся построить общество, основанное на жесткой — и зачастую исключительной — доктрине, вера — это очень личное странствование, отражающее универсальную потребность каждого из нас соединиться с таинственной, необъяснимой силой (силами), управляющей нашим миром и сознанием. Другими словами, с чем-то большим, или высшим, чем мы сами. И в моих историях я исследую различные тропы, по которым может увлечь нас этот самый удивительный квест.