Святая Русь. Подлинная история старообрядчества

На реке Чир – притоке Дона – старец основал свою последнюю обитель. Первоначально иноки, инокини и миряне жили вместе. Это не нравилось старцу, и он основал особую женскую обитель в двух верстах от мужской.

В мужском монастыре Иов построил храм во имя Покрова Богородицы и украсил его «святыми иконами, и книгами, и ризами, и всею церковною красотою, яко же подобает». Но подвижник не успел освятить церковь – 9 мая (по другим данным 27 февраля) 1681 года он скончался.

Почувствовав приближение смерти, Иов призвал братию и обратился к ней с последним поучением:

– Блюдите заповеди Божия и храните предание святых апостол и святых отец седми соборов вселенских, и монастырьскии чин весь по преданию отеческому творите со всяцем утверждением.

Также заповедал, чтобы ученики через три года раскопали его могилу и, если обретут его тело нетленным, то пусть по-прежнему держаться старой веры, а если тело истлеет – то пусть не ходят «тем путем».

Затем Иов пожелал принять схиму, причастился, трижды перекрестился и почил со словами:

– В руце Твои, Господи, предаю дух мой!

Весь Дон оплакал кончину праведника. А братия «со слезами и сокрушенным сердцем» похоронила своего наставника там, где он сам выбрал себе место – в храме, близ правого клироса.

И вскоре, как рассказывает «Повесть», от гробницы Иова стали совершаться многие чудеса: «Слепым прозрение, глухим слышание, немым глаголание, бесным очищение и всяким недугом исцеление».

О почитании казаками святого Иова красноречиво свидетельствует «Слово о некоем мужи именем Тимофеи» – памятник старообрядческой литературы конца XVII века. В нем повествуется о видении загробного мира десятилетним отроком Иоанном, которое произошло 7 января 1687 года.

Отрок во сне увидел Страшный Суд, рай и ад. Были показаны Иоанну и сами райские и адские области. В раю отрок лицезрел протопопа Аввакума, прочих страдальцев за старую веру – «в велицей славе велик собор мужей и жен и на них венцы пресветлы», и преподобного Иова.

«И мало преидоша, и узрех пресветло место, всяцеми цветы украшено, и в нем мужа священнолепна и во священной одежди, на нем же венец осмиуголен. И глагола ми водяй мя аггел: “Се есть авва Иов”»[101].

В 1689 году кочевники-калмыки, которых царская власть использовала для борьбы с «раскольниками», зажгли степь, отчего погорел и Чирский монастырь. Когда разбежавшиеся иноки вернулись на пепелище, то с радостью обнаружили, что в сгоревшей дотла церкви осталась совершенно целой гробница Иова.

Было решено вскрыть могилу и освидетельствовать мощи старца. И хотя прошло восемь лет со дня его кончины, тело Иова, схима и ризы обрелись совершенно целыми и чудесно благоухающими. Только не доставало одного пальца на руке и одного на ноге – «свойственно бо есть земли свою часть взяти».

Спустя много лет, в 1731–1733 годах, по доношению Военной коллегии Синод расследовал дело о «раскольниках старой веры святого Иова, мощи которого лежат нетленны на Чиру»[102].

На Чир были посланы казаки и священники «для осмотра нетленных мощей». Местные атаманы «объявили» гробницу подвижника, которая была открыта, но «мощей нетленных не явилось, только лежали мощи сухие голые», то есть кости.

Надо полагать, затем останки старца были сожжены. Так обычно поступали власти со старообрядческими святынями в XVIII веке.

Но память об Иове укрепляла казаков в верности старообрядчеству: три века Область Войска Донского была оплотом старой веры. Не угасала на Дону и иноческая жизнь.

Большевицкое расказачивание нанесло страшный урон донскому старообрядчеству, от которого оно не оправилось до сих пор. Многие священники и иноки были репрессированы, многие храмы закрыты, все монастыри разрушены.

Последняя донская инокиня – столетняя схимница Еликонида – умерла в наши дни. С ее кончиной прервалась подвижническая традиция, основанная преподобным Иовом.

Глава 7 Соловецкое разорение

В 1636 году на Соловецкие острова прибыл из Москвы молодой священник Никита Минин. Невзгоды мирской жизни вынудили его искать успокоения в прославленной северной обители, и, едва уговорив супругу постричься в одном из столичных монастырей, он отправился на Соловки.

Местом своего подвижничества Никита избрал Троицкий скит на Анзерском острове, основанный старцем Елеазаром († 1656). Скит этот был славен строгим уставом и суровым житием пустынников. На Анзере московский священник принял постриг и был наречен Никоном.

С отеческой любовью Елеазар отнесся к новоначальному иноку, скоро ставшему одним из лучших его учеников. Никон старался во всем подражать подвижнику. Как и старец, он предавался посту и воздержанию, занимался иконописью и резьбой по дереву. В июне 1638 года Елеазар и Никон отправились в Москву собирать деньги на строительство каменной скитской церкви.

Но собранных денег было недостаточно для строительства. Поэтому Елеазар не спешил начинать работы, и деньги лежали без движения. Это злило Никона, заподозрившего наставника в сребролюбии.