Святая - святым

      - Нет, тебе нельзя! – покачал головой Крисп. – В нашу каюту отец не разрешает входить даже Гилару!

      - Идем! – настойчиво повторил Плутий, не давая ему даже опомниться. – Марцелл занят. Ты только взгляни на него! Он и не заметит ничего…

      Крисп посмотрел на отца. Тот действительно вел какие-то денежные дела с капитаном и весь был поглощен этим разговором.

      - Ладно, пошли! – согласился он и повел за собой Плутия, который ему очень понравился.

      Как здорово показал он царя, раба, воина и теперь изображает заботливого почтальона! Одного только не понял Крисп: кем же на самом деле был этот загадочный, так вовремя пришедший ему на помощь Плутий Аквилий?.. Но искать ответ на этот вопрос уже не было времени.

2

Отец развернул газету и осекся...

      …Из окна родительской комнаты послышались громкие, раздраженные голоса.

      Стас прислушался, повел носом и заспешил в дом. По опыту он знал, что нет ничего легче, чем добиться отмены наказания, когда родители ссорятся. Один или другая обязательно будут стараться сделать его своим союзником. А когда помирятся – на радостях могут простить сразу оба.

      Мама упрекала отца за то, что тот устроил филиал своей клиники в Покровской.

      - Мало тебе соседей, так уже из других деревень стали приходить! – сердилась она.

      - Во-первых, не приходить, а приезжать, - ворчливо возражал отец. – А, во-вторых, он заплатил! Три тысячи, и еще - на текущие расходы…

      - Целых три тысячи рублей, почти твой месячный заработок за один визит? – не поверила мама.

      - Не веришь - сама пересчи…тай! – отец развернул газету и осекся - на стол посыпались зеленые бумажки.

      - Па! – восторженно закричал Стас. – Да это же – доллары!

      - Ну да, - придя в себя, как ни в чем не бывало, подтвердил отец. - Доллары! А что тут такого? – Он почесал щеку и, приосанившись, рекламным голосом спросил: «Или я, по-вашему, этого не достоин?»

      - Достоин, папка, конечно, достоин! – заорал Стас. А мама, сразу смягчив тон, стала хвалить мужа:

      - Ты у нас – просто молодец! Мы теперь еще целый месяц, а то и два можем провести здесь. А что? Позвони в клинику и возьми отпуск за свой счет!

      - Завтра же позвоню! – принялся обещать отец. – Глядишь, и диссертацию здесь закончу!

      - Конечно, закончишь! – подхватила мама. - А как устанешь, захочешь передохнуть, пожалуйста, занимайся своей врачебной практикой, сколько тебе угодно! Разве мы против?

      Мама, оставив на столе несколько зеленых банкнот, понесла прятать остальные в сумку.

      Стас, глядя на доллары, задумался: «У меня через месяц – день рождения… мне нужен первоначальный капитал, которого у меня нет… но у папы есть доллары… и если я…»

      - Па! – осторожно начал он. - А что вы мне на день рождения подарите?

      - Разве об этом спрашивают? – возмутилась мама. Но папа на радостях принялся обещать:

      - Джинсовый костюм, часы, а хочешь – лазерный плеер или музыкальный центр!

      «Лазерный плеер!..» Стас о таком и мечтать не мог. Скажи ему это папа вчера или еще час назад, он запрыгал бы от восторга. Но теперь его не устраивал даже музыкальный центр.

      - Па! – дрожащим голосом продолжал он. – У меня к тебе это, как его, – деловое предложение!

      - Что-что? – не понял отец.

      - Ну, это так в бизнесе говорят! Ты… дай мне один доллар… или, еще лучше, пять… прямо сейчас, в счет дня рождения! Как бы аванс, а?

      К счастью, хорошему настроению папы не было границ.

      - Да, пожалуйста! Хоть десять! – великодушно согласился он. – На, держи! Только ты должен вести себя весь этот месяц как? – протянул он банкноту, и сам стал подсказывать: - От...лич …

      - ...но!

      - И никаких «но»! – поднял указательный палец отец.

      Стас от вида долларов в своих руках, на радостях забыл даже попросить отмены наказания. «Игорь Игоревич с пяти долларов начал, а я – с целых десяти!» - только и думалось ему. Выпросив у папы газету, в которой был курс валют всех стран мира, он собрался было пойти к себе, как вдруг увидел на столе знакомую палку сырокопченой колбасы.

      - - Как! Разве ты не был у отца Тихона? – недоуменно уставился на нее он.

      - Почему? Был! – удивился отец.

      - А откуда же тогда здесь опять колбаса?

      - Из медпункта, вестимо! Тихон Иванович не стал ее есть.

      - Совсем заболел? – участливо спросила вошедшая мама.

      - Нет… то есть да, он совсем плох, - принялся объяснять папа. – Но от колбасы отказался потому, что он не просто священник, а монах.

      - Ну и что? – не поняла мама.

      - А то, что монахи не едят мяса.

      - Как! Вообще?! – заморгал Стас, тут же делая себе бутерброд.

      - Первый раз такого пациента встречаю! – разводя руками, признался маме отец. – Спрашиваю: «На что жалуетесь?», а он «Ни на что, слава Богу за всё!». Это у них, монахов, значит, не принято жаловаться. Но меня-то не проведешь! Я ведь точно знаю, каково ему сейчас… Зря он уехал из своего монастыря. В нем бы еще лет двадцать прожил, а так… теперь! – он безнадежно махнул рукой и покачал головой: - И вот что поражает - казалось бы, монах, мракобес, а образованней академика! При мне дал исчерпывающие советы, как быть: директору совхоза, Игорю Игоревичу и матери парня, у которой сын в армии, в горячей точке…