Святая - святым

      Нина обожгла Стаса уничтожающим взглядом и приветливо обратилась к Нику:

      - Не боишься запачкаться?

      - Да нет!

      - Тогда пошли!

      Не сговариваясь, они дружно подняли носилки и направились к выходу.

      Что оставалось делать Стасу?

      Он вздохнул и потерянно направился к Ване, который словно только и ждал его.

6

- А ты куда? - остановил Стаса ближайший омоновец…

      Насколько легко Стасу работалось вместе с Ниной, настолько трудно стало теперь. Комары жалили, не переставая. Тяжелые носилки казались невыносимыми. Стас готов был бросить их на каждом шагу. А привычному к любой работе Ване было хоть бы что! Он только поправлял сбившийся на бок крестик и снова брался за носилки...

      Обливаясь потом, Стас каждый раз на выходе из храма с надеждой поднимал лицо к солнцу – но то словно застыло на небе в одной точке.

      Ему уже казалось, что этой работе не будет конца, как она вдруг закончилась. Причем самым неожиданным и непостижимым образом.

      Когда он, проклиная все на свете, в очередной раз вышел вслед за неутомимым Ваней из дверного проема, снаружи случилось то, что он видел только по телевизору.

      Пока они наполняли носилки, на площади появился грузовик с омоновцами. В масках и с автоматами они оцепили храм.

      Их командир что-то строго выговаривал отцу Тихону и Григорию Ивановичу. Рядом с ним стоял довольный директор школы.

      Движимый любопытством, Стас невольно подался вперед.

      - А ты куда? - остановил его ближайший омоновец.

      - А я… заместитель руководителя по молодежи! – тут же нашелся Стас.

      - А, ну тогда проходи!

      Стас, покосившись на Нину, видит ли она – даже Макс, и тот, спрятавшись на всякий случай, смотрел на все это из-за колонны - подошел и услышал:

      - Что за самоуправство: без разрешения местных властей, без согласования с архитектором трогать памятник, охраняемый государством! Нарушаете, граждане!

      - Мы? – удивился отец Тихон.

      - А вы что, это не читали? – осведомился Юрий Цезаревич и показал на темнеющую у входа табличку. - «Церковь Покрова Пресвятой Богородицы. Памятник XVII-го века. Охраняется государством», - прочитал он вслух и обратился к командиру ОМОНа:

      - Что я говорил?

      - Все ясно! – кивнул тот. – Нарушение, как говорится, налицо! Всем разойтись!

      Он жестом приказал своим омоновцам встать у дверей и никого больше не впускать в храм.

      Глядя на все это, отец Тихон жестом подозвал Ника и тихо сказал:

      - Дай-ка мне сюда свой телефон.

      - Пожалуйста! – с готовностью отозвался тот.

      - Москву как набрать?

      - Говорите номер! – шепотом предложил Ник.

      - Нет, я сам… этот номер не положено говорить вслух!

      Отец Тихон нажал несколько кнопок и, отойдя в сторону, с кем-то вежливо поздоровался и стал что-то объяснять.

      Тем временем омоновцы принялись уговаривать людей разойтись. Но те глядели на отца Тихона и не двигались с места. Даже Макс, осмелев, присоединился к ним.

      - Да вы посмотрите, что это государство само с памятником сделало! - вслух возмущался Григорий Иванович.

      - Разве так охраняют? - поддерживала его толпа.

      - Преступников лучше б ловили!

      Напряжение нарастало.

      Неизвестно, чем бы все это закончилось, только у командира ОМОНа вдруг требовательно запищала рация.

      - Да! – грубо бросил он в трубку и вдруг с изменившимся лицом вытянулся по стойке смирно. – Кто-о?! Да, товарищ генерал! Есть, товарищ генерал! Никак нет, товарищ генерал! Вопросов нет!

      Люди на площади замерли в ожидании новых, более серьезных неприятностей.

      Стас на всякий случай сделал несколько шагов назад, оказавшись вроде с отцом Тихоном и как бы не с ним.

      Командир ОМОНа тем временем, закончив разговор, выдохнул от напряжения и как-то по-новому осмотрел храм. Затем приказал своим омоновцам отойти от его дверей и объявил:

      - Все в порядке! Нарушений нет! Работы продолжать!

      И, обращаясь к отцу Тихону, учтиво спросил:

      - Может быть, вам дежурную группу оставить?

      - Зачем? – не понял тот.

      - Ну… охранять!

     - Да нет, - засмеялся отец Тихон. - Мы уж как-нибудь сами!

      - Тогда по машинам! – скомандовал офицер и, козырнув отцу Тихону, первым направился к грузовику, оставив директора школы в полном недоумении, а всех остальных – в нескрываемой радости.

      Стас, чувствуя себя героем, вернулся к Ване, около которого стояла, глядя на него восторженными глазами, Лена.

      - Я всё знаю! – сообщила она и протянула на ладошке несколько теплых, чуть мятых ягод земляники.

      - Вкусно! – попробовав, похвалил Стас. – Первая ягода! Где взяла?

      - В лесу, с мамой по пути немного собрали! Мы с ней в Выселках бабушку в больницу отправляли. У нее - апокалиптический удар! – с трудом выговаривая непривычно длинное слово, стала объяснять Лена.

      Но Стас перебил ее.

      - Слушайте, - вдруг оживился он. – А если эту ягоду собрать да продать, это же выгодное дело! А ее там много?

      - Да этой выгоды у нас – видимо-невидимо! – успокоила его Лена. - Сейчас началась скучника, потом пойдет злюква…

      - Скучника – это земляника, потому что ее скучно собирать, злюква – клюква, - перевел Ваня. - А в остальном Ленка права! Ягоды в лесу, действительно, много. И на станции с проходящих поездов ее хорошо берут… Можно заработать!