Святилище

Иногда Хват задавался вопросом: а какой могла быть его жизнь под началом другого Судьи? Не то, чтобы возникало желание сместить с должности и уничтожить. Просто сказывалась многолетняя привычка выстраивать умозрительные варианты будущего. Это помогало формировать далеко идущие планы. Хват легко мог бы уничтожить Судью, причем на вполне законных основаниях, не прибегая к ложным свидетельствам и сфабрикованным уликам. Чтобы сделать хотя бы один шаг в этом направлении, не хватало сущего пустяка – мотивации. На простейший вопрос «зачем?» ответа не находилось. Шефа Тайного сыска устраивала его нынешняя жизнь, и она едва ли сильно изменилась бы в дальнейшем, пожелай он посадить в судейское кресло другого человека. Но зачем? Хват не претендовал на это место сам, не выискивал потенциального соперника Судьи, чтобы предложить ему услуги, а затем обогатиться.

Выдернув вора из привычной криминальной среды, Судья сделал из него слугу и союзника, но душу Хвата привязать к себе не смог. Так и не возникло у шефа Тайной сыскной канцелярии собачьей преданности хозяину и благоговения перед ним. Иногда появлялась мысль подать рапорт и уйти на покой, заняться чем-то ради себя, но Хват понимал, что обратной дороги нет. Такая должность – пожизненное бремя. И речь даже не о том, что полномочия прекратятся только в момент смерти. Если по любым другим причинам не получится служить дальше, Судья не допустит, чтобы настолько информированный о его делах человек выпал из сферы влияния. И не сбежать, и не спрятаться. Отыщут и заставят умолкнуть навеки.

Поэтому Хват решил для себя так: пока отсутствует причина что-либо серьезно менять в жизни, пускай, все продолжается по-прежнему. При необходимости, у Хвата имелись несколько заготовок выйти из игры так, чтобы выглядело все вполне естественным образом. А пока следует выполнять задание и стараться не думать о том, что решение Судьи – притащить степняков в Великий Город – безумная затея. Хват знал о возможностях Вислоухого и допускал, что проклятый отверженец может аккуратно покопаться у него в голове и не оставить после себя следов. Ну, или почти не оставить.

У Хвата была одна особенность. Ее он заметил, еще будучи подростком, ошиваясь среди нищих бродяг, среди которых встречались иногда и отверженцы. Если на юного воришку кто-то воздействовал Даром, то у него тут же начиналось несварение желудка и страшно тянуло в отхожее место. Это сейчас Хват понимал, что получил от Ушедших щедрый подарок, неизвестно за какие заслуги доставшийся босоногому сироте. А тогда, он свою особенность всячески скрывал и стеснялся, списывая на малодушие и даже трусость. Понимание пришло после трагического случая, когда их маленькую банду заманили в засаду и всех до одного перебили. Как слепых котят.

На самом верху было принято решение о зачистке Великого Города от разного сброда. Действительно, грабили тогда нещадно, прямо среди белого дня. Могли и убить за новые сапоги. Поток торговцев из Срединных Земель сократился, казна Города недополучала солидную торговую подать. Тайной канцелярии было предписано в кратчайшие сроки решить эту проблему. Предполагалось, что мелкие воришки будут просто выдворены из Города без права возврата, а более серьезных правонарушителей ждали подземные казематы и скорый суд. Однако Тайная канцелярия не стала заморачиваться и поступила кардинально. В городе организовали ловлю на живца, были задействованы состоявшие на спецучете и получавшие казенное довольствие отверженцы. Операция проводилась по простой схеме. Закидывалась информация о богатом заезжем торговце, остановившимся в одном из постоялых домов. Роль торговца играл кто-то из отверженцев. На такую приманку, обгоняя друг друга, слетались любители легкой наживы из разных кварталов. Там их и ждали группы зачистки. Убивали всех, несмотря на возраст и пол. Потом ночью на закрытых телегах тела вывозили из города и сбрасывали в заранее выкопанные рвы.

Хвату повезло. Перед самым налетом жутко прихватило живот, и он так и просидел до утра в кустах. Сначала испражняясь, а потом трясясь от страха за свою никчемную жизнь. Да и потом, уже работая на Судью, эта пикантная особенность организма не раз оказывала ему хорошую службу. Но о таком, понятное дело, не рассказывают вслух.

Особенно тяжело пришлось во время экспериментов с Бяшкой. Понадобилось терпеть. После стольких лет службы, этого умения у Хвата было не занимать. Зато получил важный опыт. Но отверженец отверженцу рознь. Большинство действовало топорно со всей отмерянной им Доминией силой. В таких случаях кишечник Хвата работал как часы. Но были и такие виртуозы, как тот же Вислоухий, что в голову так залезут, что до последнего думать будешь, что сам осознанно принял навязанное извне решение.