Святитель Григорий Богослов. Книга 2. Стихотворения. Письма. Завещание

В других стихотворениях, напротив, поэт выражается сжато и сильно, употребляет обороты краткие, быстрые, часто неожиданные, украшает слог выражениями фигуральными и символическими, приближая его к ораторскому слогу лучших проповедей своих. Из стихотворений в этом стиле особенно выдается по своей необыкновенной изобразительности, стройности мыслей, богатству и изяществу антитез элегия « »[ «О путях жизни»]. Общая мысль этой элегии заключается в седьмом стихе ее: « » («нет добра для людей, к которому бы не примешивалось зла»); и эту мысль поэт не без некоторой тонкой иронии проводит чрез ряд художественных образов, сжатых и метких сравнений и антитез.

Высокие литературные достоинства этой элегии, а вместе с тем и ближайший человеческому сердцу интерес ее содержания («Что такое жизнь?» – вечно тревожный вопрос для живых существ. Кто не решал его?), вызвали на русском языке, вслед за появлением прозаического перевода стихотворений святого отца, отдельную попытку к передаче ее в стихотворной форме размером гекзаметра. (В подлиннике, однако, написана она размером элегического двустишия.) Такой перевод, в метрической обработке, напечатан был неизвестным автором в «Маяке» за 1842 год, т. IV, с. 17–18. Главным достоинством этого метрического переложения элегии следует признать, без сомнения, необыкновенную близость и верность его подлиннику с внутренней стороны. А каковы собственно литературные качества перевода, читатель может судить сам из нижеследующего текста самого стихотворения.

Жизнь

(Из сочинений святого Григория Назианзина)

Кто я? откуда? и как возвращуся я в недро земное?
Чем я восстану из праха печальной, холодной могилы?
Где и какое жилище назначит Творец мне Всесильный?
Бурь этого мира избегнув, достигну ль я пристани
тихой?
Сколько различных путей в многолюдной, житейской
долине!
Сколько несчастий и бед их отвсюду кругом
облегают!
Радости нет здесь без горя. О, если бы тяжкое горе
Радостей наших земных не старалось подчас пересилить!
Наше богатство – беглец; власть над миром – одно
сновиденье;
Мука – зависимость; бедность – тяжелые цепи;
а юность —
Летний зной. – Молнии блеску краса временная подобна.
Старость ли? – жизни печальный закат; а известность —
Быстрая пташка, мгновенно от нас отлетает.
Сила телесная в нас – преимущество лютого зверя.
Роскошь – пружина страстей. Дети – тяжкая в мире
забота;
(Больно, однако, бездетство!) Судилища – битвы пороков.
Труд земледельца – тяжел. Мореходство – дорога в
могилу.
Вон из отчизны спешим и о ней же в чужбине вздыхаем.
Времени быстрый полет – колесо подвижное: кругами,
Быстрыми ль, тихими ль, вечно приводит одно
к нам и то же:
Темные ночи и светлые дни, смерть и заботы, болезни,
Радости или печали, удачи, потери и слезы.
Все я на крыльях ума, все протек, что минуло, что ныне,
И убедился, что нет на земле ничего неземного.
Только я в небе нашел всех несчастий земных утешенье!..
Братья! Хотите ль узнать неизменные, твердые блага?
Смело – под знамя Креста! И на битву с своими
страстями!
Легким тогда вам покажется бремя страдальческой
жизни.