Святитель Нектарий Эгинский. Жизнеописание

Это событие было открыто отцу Николаю, монастырскому священнику, за некоторое время до того, как оно произошло. Ему было видение, в котором он узрел сидящую на троне в роскошном зале Женщину необыкновенно благородного вида, держащую на руках излучающего свет Младенца. Поклонившись Ей, он почувствовал, как его губ коснулась нежная роса. Из середины зала уходила лестница. Неожиданно раздался голос: “Нектарий идет”. В то же мгновение появился Нектарий, который начал подниматься по лестнице. Женщина встала, подошла к нему и сказала: “Помнишь ли ты, что Я приходила за тобой некоторое время тому назад? Я тебя отпустила, потому что ты был нужен инокиням”. Божия Матерь, указав на него как на руководителя монастыря, избавила его когда-то от грозной болезни именно для выполнения возложенной на него миссии.

И здесь, в этом благословенном месте, перешагнувшего за 60-летний рубеж Святителя ждало немало испытаний, трудов и борьбы. Он принялся за благоустроение обители, которой стараясь всеми силами привести ее в совершенный порядок, придать ей достодолжный вид. Ежедневно Нектарий проводил со своими монахинями занятия по догматике, этике, аскетике.

Вечерами он усаживался во дворе под сосной и рассказывал сидящим вокруг него монахиням о неисповедимых тайнах Царства Божиего. Никто не замечал, как проходило время.

— Уже поздно, — иногда говорил он. — Пошли в храм на молитву. Затем, после окончания службы, добавлял: — А что если прочесть несколько молитв Божией Матери?

Время продолжало свой бег, и утреннее пение петухов заставало всю общину в храме во время молитвы.

“Однажды, — рассказывала сестра Х. — свидетельница чуда, — мы попросили нашего Владыку после обычной вечерней беседы объяснить нам, каким образом творения, лишенные разума и голоса, как, например, солнце, луна, звезды, свет, воды, огонь, море, горы, деревья, словом все те творения, которых псалмопевец призывает петь хвалу Господу, могут воспеть эту хвалу? Святитель ничего на это не ответил. Через несколько дней под той же сосной и при обычной вечерней беседе он сказал нам:

— Вы меня просили несколько дней тому назад объяснить вам, каким образом творения Божии поют Богу хвалу. Так вот, послушайте же их.

Одному Богу известно как, но монахини вдруг оказались в преображенном мире, где отчетливо слышали, как каждое творение пело и на свой лад воздавало хвалу Господу и Творцу”.

Это чудо напоминает чудо, совершенное преподобным Серафимом Саровским, этим удивительным русским святым, жившим в прошлом веке, когда он показал пришедшему к нему посетителю божественный свет и славу будущего века. Также и русский Странник, восхищенный Духом, в порыве несказанной радости отмечал, что “деревья, трава, птицы, земля, воздух, свет — все говорило ему, что существуют ради человека, свидетельствуют о любви Бога к человеку, что все молится, все поет славу Богу!”

Отдавая много времени наставлению и обучению монахинь, службам и, особенно зимой, литературным занятиям, св. Нектарий занимался также физическим трудом, иногда весьма тяжелым. Он копал грядки и ухаживал за садом, ходил довольно далеко за водой с большими ведрами для полива, перетаскивал огромные камни для строительства келий, даже мастерил сандалии для своих инокинь и т. п.

“В августе 1910 года, — пишет отец Филофей из Пароса, — я приплыл на Эгину, чтобы получить его благословение. К полудню я добрался до монастыря. Солнце нещадно палило. За пределами мо-настырской стены я увидел белобородого старика, голова которого была покрыта соломенной шляпой, а полы рясы подобраны и заткнуты за пояс. Он грузил лопатой землю и камни в тачку и отвозил ее метров за шестьдесят. Не узнав в нем владыку Нектария, моего духовного наставника, приняв его не то за рабочего, надевшего подрясник, чтобы не запылить свои одежды, не то за послушника, я подошел к нему, поздоровался и спросил:

— Здесь ли владыка Нектарий?

— Да, — был ответ, — он здесь. Что вы от него хотите?

— Пойди скажи ему, что его хочет видеть диакон, один из его духовных чад.

— Сию секунду. Да будет это угодно Богу, — сказал он.

Бросив свои рабочие инструменты, он показал мне гостиницу — маленькую недавно построенную комнатку, предназначенную для приезжих и расположенную вне монастыря.

— Пойди в ту комнату, — сказал он мне, — и жди. Я схожу за ним.

Через несколько минут он вернулся в клобуке и в рясе с широкими рукавами. Тогда я понял, что человек, принятый мной за рабочего, был Святитель. Мне никогда бы не пришло в голову, что митрополит мог выполнять такую работу в час, когда все предавались дневному сну. Достоинство, с которым он носил свои одежды, несомненно, велико, но чувства его были смиренны. Поздоровавшись, он выразил радость, когда узнал, что я удалился в Лонговардский монастырь, и сказал: