Святители и власти

В день казни, 25 июля 1570 года, царь Иван явился на рыночную площадь, именовавшуюся Поганой лужей, в полном боевом облачении — «в доспехе, в шоломе и с копием». При нем находился наследник и многочисленная вооруженная свита. Полторы тысячи конных стрельцов оцепили Поганую лужу с трех сторон. Еще накануне опричные мастеровые сделали необходимые приготовления к экзекуции, забили в землю колья и т. д. Вступление опричных войск на земскую половину Москвы и приготовления к казням вызвали панику среди столичного населения. Люди спешили спрятаться в домах. Улицы и площади опустели.

Такой оборот дела озадачил царя Ивана, который поспешил обратиться к народу с увещеваниями. Как свидетельствовали очевидцы, царь разъезжал по всей площади, уговаривал жителей отбросить страх, приказывал им «подойти посмотреть поближе, говоря, что, правда, в душе у него было намерение погубить всех жителей города, но он сложил уже с них свой гнев». В речах Грозного заключалось одно поразительное признание. «Изобличив» в измене главных московских дьяков, опричное руководство серьезно помышляло о том, чтобы покарать все земское население Москвы и учинить в столице такой же погром, как в Новгороде. Однако здравый смысл взял верх, и новые чудовищные планы опричнины так и не были осуществлены.

Паника, вызванная прибытием опричников, постепенно улеглась, и народ заполнил рыночную площадь. В этот момент царь вновь обратился к «черни» и, «стоя в середине ее, спросил, правильно ли он делает, что хочет карать своих изменников». В ответ раздались громкие крики: «Живи преблагий царь! Ты хорошо делаешь, что наказуешь изменников по делам их». «Глас народа», всенародное одобрение опричной расправы были, конечно, сплошной фикцией.

После речи к народу царь «великодушно» объявил о помиловании половины осужденных. Вслед за тем дьяк стал громко вычитывать осужденным их «вины», и начались казни, продолжавшиеся четыре часа. Среди прочих опальных головы лишились бояре новгородского архиепископа князь А. Тулупов-Стародубский, князь В. Шаховской-Ярославский, псковский наместник владыки и его дворецкий Неудача Цыплятев, архиепископские дворяне Ч. Бартенев, Г. Милославский (родня архиепископского конюшего), С. Пешков (родня архиепископского дворянина Т. Пешкова), владычный дьяк М. Дубнев, архиепископский чашник Ш. Волынский, а также помещики различных новгородских пятин. Через две-три недели царь велел утопить в Москве-реке жен и детей «изменников», казненных 25 июля.

Земских «изменников» перебили публично, при огромном стечении народа. С руководителями опричнины расправились втихомолку, без лишнего шума. Царь пощадил фаворита Федора Басманова, но тот, по словам Курбского, избежал казни страшной ценой. Он будто бы сам «последи зарезал рукою своею отца своего Алексея, преславного похлебника, по их языку, мальяка и губителя своего и святоруские земли». Насколько достоверно известие Курбского, трудно сказать. Федор Басманов доказал свою преданность самодержцу, но опалы не избежал. Его с семьей сослали на Белоозеро, где он и умер в тюрьме. Оружничий А. Вяземский, пытавшийся спасти Пимена, был брошен в тюрьму и там умер «в железных оковах».

Во все времена Россия обладала исключительной мощью, пока ей удавалось сохранять внутреннее единство, но превращалась в слабейшее государство, едва утрачивала его. В середине XVI века страна добилась крупных внешнеполитических успехов. На протяжении десятилетия русские войска сокрушили Казанское и Астраханское ханства, в недолгой войне одержали верх над Швецией, разгромили Ливонский орден и заняли неприступную крепость и порт Нарву, Дерпт (Юрьев) и десяток орденских замков, добились успеха в войне с Польско-Литовским государством, взяв крепость Полоцк. Война шла на всех границах, что в конце концов привело к катастрофе. Положение усугубили опричные погромы и террор, изнутри подорвавшие силы огромного государства. Опричники казнили покорителя Казани боярина князя А. Б. Горбатого, многих высших и средних командиров. Царь затратил огромные средства на строительство опричной крепости в Вологде, вместо того чтобы использовать их на укрепление южных границ. Триста пушек были свезены в Вологду и свалены там в кучу. Грозного пугал призрак смуты.

Второй по величине город России Новгород Великий подвергся дикому погрому. За Новгородом наступила очередь Москвы. Дезорганизованная опричными репрессиями земская армия не смогла защитить столицу от нападения кочевников.