Святители и власти

Русь могла послать против Мамая весьма значительные силы, если бы Москве удалось сохранить и расширить антиордынскую коалицию и на ее стороне выступили бы Нижегородское, Рязанское и Смоленское княжества, Новгородская и Псковская земли. Но этого не произошло. В решающий момент на помощь московскому великому князю пришли лишь князья, связанные с ним родством или давно попавшие в сферу влияния Москвы. В их числе были князья ярославские, ростовские и белозерские. Перед Куликовской битвой Ярославское великое княжество оказалось поделенным между тремя братьями — Василием, Романом и Глебом Васильевичами. Они были двоюродными братьями московского великого князя. Ярославские дружины привел в Москву либо великий князь Василий Васильевич, либо один из его братьев. Ростовские князья удержали в своих руках лишь половину своего стольного города Ростова, другая принадлежала Дмитрию Ивановичу. Андрей Федорович Ростовский владел небольшим уделом. Но ему удалось занять ростовский престол с помощью Дмитрия Ивановича. Он-то и привел ростовские дружины на Куликово поле.

Московские князья едва ли не со времен Ивана Калиты пользовались влиянием в Белозерском княжестве. Дмитрий называл Белоозеро «куплей деда своего». Однако после Калиты местные князья вернули себе самостоятельность. Князь Федор Белозерский владел Белоозером вместе с младшим братом. Он энергично поддерживал Москву в войне с татарами.

Кроме названных князей в походе на Мамая участвовали московский удельный князь Владимир Андреевич, литовские князья Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, союзные князья из обширного Новосильского княжества, стародубский князь, тверской удельный князь Василий Кашинский, смоленский удельный князь Иван и некоторые другие князья из числа тех, кто вместе с Дмитрием Ивановичем осаждал Тверь. Таким был состав княжеской коалиции, вынесшей на себе всю тяжесть борьбы с Ордой.

Первые росписи состава русских войск относятся к XVI веку, когда Россия могла выставить в поле до 60–80 тысяч воинов. Трудно предположить, чтобы одна треть или еще меньшая часть территории России (без Великого Новгорода, Твери, Смоленска, Рязани, Пскова, Нижнего Новгорода) могла выставить армию столь многочисленную, как все единое Русское государство спустя два столетия.

Факты заставляют усомниться в утверждении, будто на поле Куликовом столкнулись примерно одинаковые по численности армии. В конце XIV века Золотая Орда еще не подверглась многократному дроблению, а потому она могла выставить более многочисленное войско, нежели раздробленная на десятки княжеств и земель Русь. По самым осторожным подсчетам, у Мамая было по крайней мере в полтора раза больше воинов, чем у князя Дмитрия.

Московские власти понимали, что малочисленное войско не имеет шансов на победу в столкновении с огромными конными массами ордынцев. Чтобы восполнить недостаток в людях, в полки принимали всех, без разбора чина и возраста. История сохранила имена двух московских монахов — Пересвета и Осляби, взявшихся за оружие. Патриотический порыв охватил самые разные слои и группы московского общества. Даже люди немолодого возраста, искавшие успокоения от мирских тревог в монастыре, отправились защищать страну, невзирая на то, что монастырские уставы строжайше воспрещали им кровопролитие.

Сразу после сражения Дмитрий Иванович велел поминать в церкви тех, кто пал на поле битвы. Вечную память пели «князю Федору Белозерскому и сыну его Ивану и в той же брани избиенным Симеону Михайловичу, Никуле Васильевичу [Вельяминову], Тимофею Васильевичу [Волую], Андрею Ивановичу Серкизову, Михаилу Ивановичу [Акинфову], Михаилу Ивановичу [Бренку], Льву Ивановичу [Морозову], Семену Мелику». Из десятка князей-союзников один Федор Белозерский сложил голову на поле Куликовом. Прочие погибшие воеводы были командирами московских полков и московского ополчения.

Война с могущественной Ордой грозила Руси неисчислимыми бедами. Никто не мог предвидеть ее исхода. Это порождало неуверенность. Но среди тревоги и неуверенности росла отчаянная решимость довести борьбу до конца. Народ требовал отказа от осторожной политики покорности Орде, которую князья проводили со времен Ивана Калиты.

Москва своевременно получила сведения о приближении Орды к русской границе. Знали в Москве и о численном превосходстве противника, но никто не помышлял об отступлении. Князь Дмитрий не стал ждать, когда татары опустошат Русскую землю огнем и мечом. Он решил нанести им упреждающий удар. Для этого русским войскам пришлось покинуть свои пределы и углубиться в ордынские степи.

Проделав путь в 200 километров от Коломны до Дона, войско Дмитрия Ивановича на рассвете 8 сентября 1380 года переправилось через реку и выстроилось в боевом порядке на поле между Доном и его притоком, речкой Непрядвой. Поле Куликово представляло собой дикую степь, раскинувшуюся на огромном пространстве. Его плоскость заметно повышалась к югу, где располагался Красный холм, господствующий над местностью.