Свято-Русские Веды. Книга Коляды

А тела Мося и Святибора на холме Боровицком остались лежать, не желали их погребать. Братья те как будто бы спали, их тела нетленными стали. И лежали так триста лет — порчи же по-прежнему нет.

Их ни зверь и ни птица не тронули, и ни зимнее помрачение, и ни солнечное попечение.

А как триста лет миновало, встало там святое знамение.

Столп явился красный и огненный, от Земли до самого Неба. И к столпу тому соезжа– лись сорок грозных князей со князевичем, также сорок царей со царевичем, также сорок волхвов ото всех родов.

И они Святибора и Мося под святым холмом погребали, страстотерпцев тех величали.

Славили и князя Аргаста, также всех погибших напрасно. Поминали и Сурову Ламию, проклинали все и Денницу, сына Месяца с Зареницей. Поминали и Перу ницу.

Также Вышнего прославляли и хвалы Ему воздавали!

ТРИ поездки СЄЛІАРГЛА

—      Расскажи, Гамаюн, птица вещая, о поездках Семаргла Сварожича, как он ездил к Деване Перуновне, как Луну разрубил, и о том, как он крест привёз в Ирий светлый!

—     Ничего не скрою, что ведаю…

Как по полюшку по широкому, по долинам и по холмам сам Семаргл Сварожич поезживал. Под Семарглом-Огнём — златогривый конь, у того коня — шерсть серебряная. И на каждой шерстинке — ленточка, в каждой ленточке по жемчужинке. Его знамя — дым, его конь — огонь. Чёрный выжженный след оставляет он, если едет по полю широкому.

Поезжал Семаргл по долинушкам, через реченьки перескакивал. И подъехал к широкой росстани, ко стоящему промеж трёх дорог Алатырскому Камню Белому.

А на Камешке том — надпись писана, как подписана и подрезана:

«Как направо поедешь — богату быть. А налево поедешь женату быть, ну а прямо поедешь — живым не быть».

И сдивился Семаргл, призадумался:

—      Сколько я по свету ни езживал, а такого чуда не видывал! На что мне, Семарглу, богатство? Много есть у меня злата-серебра, и камней драгоценных, и жемчуга. И на что жениться мне — старому? Ведь жениться мне — не нажиться: молодую взять — так чужим корысть, ну а старой жены мне не надобно.

И поехал Семаргл той дорогою, на которой ему-де «живым не быть».

И наехал он меж высоких гор на великое войско чёрное. Видит чёрных воинов Вия, видит он волков-волкодлаков и крылатых видит драконов.

Впереди ж того войска чёрного скачет сам Кащеюшка Виевич.

И хотели чёрные воины у Семаргла сына Сварожича отобрать коня белогривого. Но сидел Семаргл на своём коне, говорил, главою покачивая:

—      Ой, безумны вы, чёрны вороги, вам отнять у Сварожича нечего! У пожара вам не отнять огонь, и со мною останется верный конь!

И завыли тогда ветры буйные, начал жечь Семаргл силу чёрную, змей топтать-рубить и копьём колоть. Нечисть с нежитью сын Сваро– га жёг, расходясь огнём во все стороны.

И побил он войско Кащеево, и пожёг-пору– бил нечисть чёрную.

И прочистил Семаргл ту дороженьку, и вернулся к горючему Камешку. И поднавливал надпись первую:

«Тут проезживал сын Сварожич — и была дорожка прочищена

И поехал Семаргл сын Сварожич по дороженьке, где «женату быть».

Ехал там Семаргл много времени по раздо– льюшку по широкому. Голова бела, борода седа, по белым грудям расстилается, скатным жемчугом рассыпается.

И в горах высоких Ирийских ко двору подъехал широкому. Теремом назвать — очень мал будет, городом назвать — так велик будет. Его крыша — само небо синее, вокруг маковки — лунный путь лежит, хоровод плетут звёзды частые.

Тут из терема из высокого выходили к Семаргл у двенадцать дев. А средь них сама ко– ролевична то Девана, Перуна и Дивы дочь.

Говорила она таковы слова:

—               Ай удалый ты, сын Сварожич! Ты пожалуй ко мне во высок чертог! Напою, накормлю хлебом-солию! Положу почивать в светлой горнице!

И сходил Семаргл со добра коня, оставлял его неприкованным, неприкованным да непривязанным. И пошёл Семаргл во высок чертог. Заходил он в терем Деванушки и садился за стол белодубовый. Тут он ест и пьёт, прохлаждается да весь долгий день и до вечера.

И настала лишь ночка тёмная, от стола поднялся Сварога сын, говорил Деване Перу– новне:

—               Ой, Деванушка, дева лунная! Где, скажи, твоя, дева, спаленка? Где твоя кроватка тесовая? На земле, скажи, иль на небе ли — где Луна в облаках-тучах прячется?

Повела Девана Сварожича во свою во спаленку тёплую да во горницу ту высокую.

Видит тут Семаргл кроваточку, хорошо кро ватка украшена, все бока её — по-змеиному, ну а спинка её — по-звериному. И задумался сын Сварожич:

—      Сколько я по свету ни езживал, а такого чуда не видывал! Видно, та кроватка подложная!

И хватал он Девану за белые руки, на кроватку бросил тесовую. Обернулась кроватка тесовая, и Девана с кроваточки падала из светлицы той — в погреб тёмный.

Выходил Семаргл из терема, и ступал сын Сварожич на звёздный путь, и нашёл он двери у погреба. Все колодьем они завалены, и песками они засыпаны. Он колодья руками распихивал и пески руками распорхивал. И срывал замочки пудовые, раскрывал ворота железные.

Выпускал царей и царевичей, выпускал он могучих витязей, сорок белых волхвов и кудесников, а простого народа и счёта нет. Говорил Семаргл таковы слова: