Святое дело

Это была одна из очень немногих утренних служб, которую он не отслужил по собственной воле. И в то время, как диакон Алексий отдувался за все сам, священник ехал в своем побитом «жигуленке» в областной центр.

Он нагрянул к главному редактору областной телевизионной компании домой и сразу же, прямо за завтраком, рассказал обо всем, что происходит и что, по его, отца Василия, мнению, с этим надо делать.

– Ну, не зна-аю... – протянул редактор. – Эфир я вам дам, у меня как раз ни одного приличного материала... Но кто вам все это сделает? Я не в техническом смысле, операторы и редакторы у меня высококлассные. Я о том, кто вам такое интервью даст?

– Я найду, – уверенно кивнул священник.

Он съездил в областной психдиспансер и нашел там Иннокентия Моисеевича Штейнберга – циника и язву. Не многие знали, что главный врач диспансера скрывает за показным цинизмом острый природный ум и глубокую душу. Отец Василий знал. И Штейнберг выслушал его и кивнул.

– Мне это нравится.

Затем священник приехал на телевидение и добился того, чтобы необходимый архивный материал начали искать немедленно. Затем он согласовал время для записи интервью. Затем, ссылаясь на согласие Штейнберга и главного редактора, притащил в студию начальника отдела областного УВД Женьку Малышева – человека неглупого и знающего тему: майор Малышев как раз и занимался детской преступностью. А потом, уже глубоким вечером, началась запись. Но отца Василия к тому времени в студии не было, он свою короткую проповедь записал в обеденный перерыв.

* * *

Наверное, ему помогал господь. Потому что на следующий день ему позвонил главный редактор областного ТВ и сообщил, что он просмотрел монтаж и ему это нравится.

– Толково получилось, батюшка, – одобрительно рокотал он. – Как вы таких персонажей нашли?

– Поштучно подбирал, – пошутил священник и понял, что пора звонить на местное радио, а затем и Алле Борисовне в усть-кудеярский «Вестник».

* * *

К тому времени когда начался этот цикл передач, весь городок уже буквально стоял на ушах. Нет, пока шанхайские со слободскими по-настоящему не схлестнулись. Но атмосфера была накалена до предела.

Порезали еще двух слобожан, и снова на старом причале. Затем избили велосипедными цепями неосторожно нарушивших территориальные границы четырех шанхайцев. Затем внезапно вспыхнули разборки в соцгородке. Насилие, как зараза, как эпидемия, охватывало все большие массивы, а главное, занимало в разгоряченных умах самых юных и, в силу этого, социально незрелых горожан все большее место.

И тогда началась задуманная отцом Василием и исполненная его единомышленниками информационная атака.

Для начала вышедший, как всегда, после обеда «Вестник» сообщил, что этим вечером областное телевидение выдаст в эфир передачу, посвященную исключительно проблемам молодежных разборок в Усть-Кудеяре.

Городок встрепенулся.

Затем подошли из области две губернаторские газеты, и в них было то же самое. Священник хорошо поговорил с редакторами, хотя и не сразу уломал; пришлось подключать заместителя губернатора.

Информация пошла гулять по городу из уст в уста; глубоко провинциальные устькудеярцы никак не ожидали, что хоть кто-нибудь отважится поднимать столь скользкую тему. Да еще на областном уровне.

Разумеется, ничего героического в такой передаче не было. Священник загодя и очень тщательно переговорил и с начальником областного УВД, и с заместителем губернатора, курирующим связи с общественностью, и еще кое с кем из аппарата. Иначе передачу просто не выпустили бы в эфир. Так что к моменту выхода телепередачи десятки облеченных властью людей лично просмотрели сценарий и пришли к выводу: «Опасности не представляет. Можно пускать в эфир». Более того, власть имущим нравился предложенный священником подход, и они, поначалу испуганные и недоброжелательные, по мере чтения сценария начинали добродушно ухмыляться, а то и откровенно ржать.

Вот только простые устькудеярцы этого не знали и искренне полагали, что всякого, кто осмелится нарушить табу на обсуждение этой щекотливой темы, или громы небесные покарают, или начальство с потрохами сожрет. А потому шок, когда передача все-таки пошла в эфир, был всеобщий.

Вначале симпатичный телеведущий, перемежая громкие эпитеты с показом взятых из архива пасторальных картинок мирной приволжской жизни, вкратце пересказал суть происходящего в районном центре. А затем пошел Штейнберг.

– Как вы можете прокомментировать эти ужасные события? – патетически вопрошал главврача облпсихдиспансера ведущий.

– Никакого ужаса, – широко улыбался психиатр. – В переходном возрасте страсть к самоутверждению силой так же нормальна, как прыщи.

– Но вы же не можете отрицать, что насилие в таких масштабах – это патология! – еще более патетически восклицал ведущий.