Святой

— Школа прислала двух членов студенческого совета, чтобы забрать меня из аэропорта, и первое, что сделала девушка, это указала, что я занимаюсь благотворительностью. Она была… кем-то, — говорю я.

— Хм. Звучит примерно так. Она рассказала вам о своих родителях и попросила также ваш полный отчет о происхождении? — Она задирает нос в воздух и говорит четким, изысканным голосом:

— Здравствуйте, меня зовут Лилит. Мой отец, Сатана, является генеральным директором "Адских предприятий". Возможно, вы видели его на обложке журнала Forbes в прошлом месяце, где он рассказывал о недавних увольнениях в третьем круге и о том, как он играл в гольф с Дракулой на прошлой неделе. Папа — это вроде как большой человек. А теперь расскажи мне о своей семье, чтобы я могла решить, достойна ли ты этого заведения.

У неё так хорошо получилось. Губы подергиваются, я дергаю за один картонный клапан, открывая коробку.

— Она рассказала мне о своей семье, но я сомневаюсь, что она сильно заботилась о моей. — Что бы я сказала, если бы Лорел спросила? Что я являюсь продуктом долгой линии отцовского отказа, не имею надежных родственников, если не считать Карли, и что моя мать, бывшая наркоманка, ставшая дилером, которую разыскивают в двух штатах. Я думаю, что я могла бы отречься от этого и заявить, что моя мама сомнительная деловая женщина.

Алондра откидывается назад, раздвигает шторы над моей кроватью, чтобы выглянуть во двор.

— Итак, кто это был? Кэррингтон Лайвли? Сэйди Марлоу? Джессика…

— Лорел Вандерпик.

— Ты встречалась с Лорел Вандерпик из дома Вандерпик, первой по имени, бесчувственной, распространительницей сплетен и прочей мерзкой ерунды? Задернув жалюзи, она поворачивается ко мне так быстро, что Дорито пытается спрыгнуть с ее колен, но она прижимает его к груди.

— Лорел, извините за мой основной сучий жаргон, хуже всех.

— Звучит примерно так. За те тридцать минут, которые я была вынуждена провести с ней, она сказала мне, что академия снизила свои стандарты, пожаловалась на уборку, которую она наняла для своего общежития, и поклялась, что компания ICE арестует ее мачеху.

Она несколько раз моргает, затем откидывает голову назад и заливается смехом.

— Боже, я не могу. — Слезы веселья блестят в уголках ее глаз, когда она опускает голову.

— Я думаю, что нам с Дорито нужно съездить в дом Джейкоби, чтобы он мог поваляться на ее кровати.

Я достаю из коробки стопку аккуратно сложенных форменных рубашек с бирками и кладу их в комод.

— Почему? У нее аллергия?

Когда до меня доходит, это поражает меня, мое сердце падает до самых коленных чашечек.

— О нет, пожалуйста, не говори мне, что она твоя…

Она подтверждает это со стоном и драматическим закатыванием глаз.

— Мне повезло, верно? Из всех мерзких подлых девчонок в этой школе я заканчиваю тем, что становлюсь её сводной сестрой.

— Фу, мне так жаль, — бормочу я. — Как твоя мама?

— Хорошо. — Но она делает гримасу.

— Я имею в виду, кроме того, что она замужем за жадным старым ублюдком, который породил Лилит, с ней все в порядке. Мама родилась в Бруклине, к тому же она пуэрториканка, так что компания ICE, по сути, велела Лорел отсосать.

Из моего горла вырывается лающий смех.

— Ни хрена себе? Это удивительно.

— Это было довольно здорово, — кивает Алондра. Затем ее взгляд становится серьезным.

— Слушай, тебе следует избегать Лорел, потому что она отвратительная сучка, но тебе определенно следует избегать всех, кто связан с Горячим Драко.

Мои брови взлетают вверх.

— Подожди, кто? Потому что я почти уверена, что Драко Малфой не выскочит из-за угла и не начнет стрелять в меня непростительными проклятиями.

— Гейб — высокий, светловолосый и злобный друг, — уточняет она.

— Лорел испортит тебе день. Этот мальчик и его друзья разрушат твою жизнь.

— Это звучит… зловеще. — И экстремально. Гейб был саркастичным, мелким ослом, но он не походил на того, кто разрушает жизни. Кто эти люди?

Я открываю рот, чтобы исследовать всю информацию дальше, любопытство сьедает меня, но ее телефон жужжит. Выхватывая его из кармана платья, ее глаза загораются от восторга.

— Извини, Мэллори, это мой папа. Я должна ответить на звонок.

— Нет проблем, — говорю я ей, хотя мне до смерти хочется узнать больше об этих парнях, о которых она меня предупреждала. — Может быть, увидимся позже?

— Определенно, — подтверждает она, вставая с зажатым в одной руке Дорито и телефоном в другой. Она спешит покинуть мою комнату, и я слышу, как она восклицает: —Привет, папа. — Когда она идёт обратно по коридору в свою комнату.

Я вздыхаю. Должно быть, это мило. Потом я вспоминаю, что мне нужно позвонить Карли. Она, наверное, сходит с ума, гадая, не умер ли я по дороге в школу. Я достаю телефон из сумки и сажусь на свою новую кровать, набирая ее номер.