Святой

Он сделал это нарочно. Он оделся как Сэйнт, чтобы намеренно сбить меня с толку и обмануть. Гнев спиралью поднимается из глубины моего живота в грудь, выходя из под контроля. После нескольких недель молчания на уроках английского и избегания меня в кампусе, он вешает на меня эту чушь? Я толкаю его в грудь, хотя и не сдвигаю с места ни на дюйм.

— Что ты пытаешься доказать? — Требую я.

Он открывает рот, чтобы ответить, но прежде чем какие-либо слова могут вырваться наружу, толпа расступается справа от меня.

Я поворачиваюсь, и мое сердце подскакивает к горлу.

Сэйнт штурмует путь к нам, и я могу сказать по его взгляду, что он жаждет крови.

Глава 25.

Сэйнт замахивается на Лиама, не произнося ни единого слова. Его кулак врезается прямо в щеку Лиама, заставляя его с рычанием отшатнуться в сторону. Сэйнт не дает ему ни минуты, чтобы прийти в себя. Он бросается на него с яростным криком и врезается в него, как полузащитник. Оба мальчика падают на землю, но Сэйнт оседлал Лиама и в следующий момент завывает на нем.

— Что, черт возьми, с вами двумя не так? — Кричу я, но они меня не слушают.

Я не знаю, слышит ли меня Сэйнт даже сквозь свою ярость. На мгновение я боюсь, что он может случайно убить Лиама, но затем Лиаму удается сбросить с себя Сэйнта своими длинными ногами. Он ныряет вслед за Сэйнтом, снова и снова ударяя кулаком в лицо своего друга. В этот момент несколько сопровождающих учителей и Гейб бросаются вперед, чтобы попытаться разнять их. Это кажется невыполнимой задачей, так как они, похоже, полны решимости убить друг друга.

После нескольких минут гневных криков, ругани и борьбы Гейбу и сопровождающим удается разнять Лиама и Сэйнта. У них обоих припухшие губы, и я уверена, что завтра у Лиама будут два синяка под глазами.

Я в ужасе стою в стороне, когда учителя пытаются оттащить их. Однако Лиам еще не закончил, и он смотрит на меня.

— Я думал, что ты лучше, чем это, Эллис. Лучше, чем он! Ты облажалась в тот момент, когда начала доверять ему.

Его слова, как пощечина, наполняют меня болью и гневом. Я открываю рот, готовый нанести ответный удар, но Сэйнт опережает меня.

— Ты просто злишься, что не заполучил ее первым.

Он насмехается над Лиамом.

— Однако между вами двумя ничего бы не вышло. Моя девочка любит кричать.

У меня отвисает челюсть, я смотрю на него в ужасе, не веря своим ушам. Он только что сказал школе кто мы друг другу и что мы занимаемся сексом? Неужели он действительно просто использовал этот факт, чтобы подразнить своего лучшего друга?

Я унижена.

Я игнорирую Лиама и холодно смотрю на Сэйнта, когда учителя уводят его. Все остальные студенты вокруг меня перешептываются друг с другом, глядя на меня с разной степенью шока и отрицания.

Есть даже несколько ревнивых взглядов, которые находят свой путь ко мне.

Не волнуйтесь, дамы. Этот засранец скоро будет свободен.

Мне удается игнорировать Сэйнта до конца выходных, как и почти всех остальных в кампусе. Я так унижена, одна мысль о том, что мне придется столкнуться со всеми и их новой волной насмешек, заставляет мой желудок сжиматься. Единственный человек, которого я не избегаю, это Лони. Она заслуживает объяснений больше, чем кто-либо другой, кого я знаю.

К моему полному облегчению, она довольно хорошо восприняла новость о том, что я обвела Сэйнта Анжелла вокруг пальца. Я думаю, что определенно помогает то, что она больше не верит, что он ответственен за нападение Ника, но он все еще королевский мудак, после того как он показал себя в ночь танцев. Я ушла сразу же после того, как его и Лиама забрали. Я достаточно вытерпела для одного вечера.

Однако сегодня утро понедельника, а это значит, что я больше не могу избегать реального мира, хотя мне очень, очень этого хочется. Лони, как обычно, встречает меня в столовой, за что я ей так благодарна. Я не знаю, смогу ли я справиться с последствиями этого в одиночку.

Пробираясь через кампус, я останавливаюсь, когда подхожу к дверям столовой, и делаю глубокий вдох, чтобы собраться с силами перед надвигающейся бурей дерьма. Когда я больше не могу откладывать это, я захожу внутрь.

Первое, что я замечаю, - это то, как люди смотрят на меня, когда я пробираюсь между столиками. Они не сверкают, как обычно. Я не получаю никаких грязных взглядов. На самом деле, несколько человек смотрят на меня как бы с благоговением.

Судя по всему, Ангелвью — это новая сумеречная зона.

Я направляюсь к буфету, когда люди передо мной замечают, что я стою там, они отступают с моего пути и позволяют мне идти впереди них. Я хмурю брови, уверенная, что сейчас может произойти все что угодно, но я беру свой поднос с едой и возвращаюсь в главный обеденный зал.