Святой десант

Шпирс еще раз махнула ресницами для вящего эффекта.

Довольно на долгое время это стало последним, что видел Пудин. Здоровенная дубина, занесенная сразу всеми тремя сообщниками Шпирс, по крутой дуге опустилась с неба и оглушительно рухнула на затылок ментагона.

Кучка крошечных розовых дракончиков еще несколько часов порхала и кувыркалась вокруг его головы.

Считанные секунды спустя Пудин тяжело грохнулся со своего стула, рассыпая по сторонам пергаменты и тома «Свода мук». Громадное облако пыли поднялось, когда он наконец рухнул на пол. Шнютке, в редкий для столь тонкой и художественной натуры момент предельной практичности, сорвал с пояса Пудина большую связку ключей, запрыгнул на плечи Елеусу, после чего они оба вломились в двери тюрьмы.

А там первым звуком, который до них дошел, стал скрип бритвенно-острых челюстей. За ним последовали пронзительные крики ужаса, когда Брехли Трепп, отчаянно дрыгая ногами, исчез сквозь пролом в дальней стене.

За всем этим быстро последовало звуковое заграждение в виде неистовых воплей Бешмета, который в беспомощном ужасе болтался на своих наручниках, вереща:

— Спасите! Помогите! Когти! Зубы! Только что прорвались сквозь стену и его заграбастали! Спасите же меня от них!

Его высокопреподобие Елеус Третий уставился на стремительно исчезающие спины двух дьяволов в проломе, обрамленном характерными отметинами зубов скалодонтки. Нижняя губа его задрожала.

Позади дьяволов семенило чудовище с черным панцирем.

А между ними болтался миссионер в черной сутане.

ПРОПАЖА БОЖЕСТВ

Сколько именно мер особой высокорастяжимой веревки было использовано, чтобы крепко и надежно притянуть его высокобесподобие Брехли Треппа к вращающемуся стулу Ублейра, сложно было сказать. Однако дико вопящему Бубушу потребовалось добрых десять минут, чтобы к полному своему удовлетворению привязать миссионера как следует. И сейчас Трепп сильно смахивал на нездоровый результат идеи некого безумца о генетической рекомбинации: голова его высокобесподобия казалась привитой к гигантской корчащейся личинке веревочного цвета.

— Мне нужны кое-какие ответы, и они нужны мне прямо сейчас! — прорычал Бубуш, щелочки зрачков которого вперивались прямо в перепуганные глаза Треппа.

Ответа не последовало.

— Зачем вы здесь?

Молчание.

— Мы ведь можем и по-крутому, понятно?

По-прежнему гробовое молчание безответного Треппа.

— Ну ладно же! Вы сами на это напросились! — Бубуш резко развернулся, прыгнул через всю пещеру Ублейра и схватил со стены лавовую лампу. С ужасающим грохотом он поставил лампу на обсидиановый стол и, повернув, направил ее оранжевый луч прямо в глаза Треппу. Теперь ему наверняка предстояло получить кое-какие ответы.

Было общеизвестно, что любой порядочный допрос начинается только в тот момент, когда лампа бывает направлена в глаза жертве. У Бубуша не было ни малейшего представления, как именно эта конкретная часть инквизиторской алхимии реально должна была сработать, но… черт возьми, должна же она была как-то сработать. Теперь следовало ожидать результатов.

— Кто вас послал? — рявкнул он, приближая свою физиономию вплотную к лицу Треппа, для которого она представлялась черным силуэтом, увенчанным короной от лавовой лампы.

Ответа не было.

— Зачем вы здесь? — Жар от лампы уже начал накалять чешуйки у Бубуша на затылке.

Трепп упорно молчал.

Бубуш зарычал и подался еще ближе.

— Что вам здесь нужно?..

— Если мне будет позволено сделать предложение… — вмешался Ублейр, который горбился на мешке с галькой в дальнем конце пещеры.

— Нет! — заорал Бубуш. Щелки его зрачков по-прежнему не отрывались от сущих оптических лужиц ужаса, которыми представлялись теперь глаза Брехли Треппа.

— Я все же думаю, это было бы полезно, — устало сказал Ублейр. Допрос тянулся уже несколько часов, а от Треппа так никакого ответа получено и не было. Просто ни единого звука.

— Ну, что там еще?

— Честно говоря, не хочу показаться излишне щепетильным, но… гм… эта лампа…

— А что такое с лампой? Она работает нормально. Идеальный инструмент для любого допроса. Это общеизвестно! — пожалуй, слишком бурно запротестовал Бубуш.

— Да, но разве ей не предполагается светить прямо ему в глаза? Тебе не кажется, что твоя голова малость ее загораживает? Я хочу сказать, что если ты на самом деле хочешь допрашивать собственный затылок, то на здоровье, но…

Бубуш зарычал и потер горячее пятно у себя на загривке. Затем он злобно развернулся, треснул себя кулаком по затылку и принялся нервно расхаживать по пещере. У Ублейра создалось явственное впечатление того, что он слышит, как с коренных зубов Бубуша стирается эмаль, когда тот проходил мимо него.

— Ну ладно! — объявил Бубуш после нескольких мгновений основательного пережевывания собственных зубов. Затем он буквально швырнул следующую фразу через пещеру в Треппа: — Итак, начнем с начала. Вы! Кто вас сюда послал?

Лучи от яркой лавовой лампы ударили в перепутанное лицо миссионера, словно бы пробуриваясь ему под кожу, обжаривая его глазные яблоки, опаляя волоски у него в носу. Брехли Трепп с трудом сглотнул слюну и…

Ответил молчанием.