Святой дракон и Джордж. Никто, кроме человека

Джим ощущал беспредельность собственных сил, решимость и некоторое безрассудство. Он запросто мог повернуть обратно к пещере и ради спасения Энджи сразиться со всеми драконами разом. Второе сознание, засевшее в мозгу, уверенно подсказывало, что ни один другой дракон не сравнится с ним в полете. Джим проанализировал данное утверждение, а затем вспомнил, что и Смргол, и Брайгх упоминали, что Горбаш проводил наверху времени больше, чем это принято у драконов. Видимо, Горбаш находился в лучшей, чем остальные, физической форме именно потому, что чаще выбирался из пещер и летал, тренируя крылья.

Продолжая планировать, Джим вспомнил и об остальных вопросах, возникших за время его невероятного путешествия. В этом мире он столкнулся с колоссальным количеством элементов сказочной атрибутики. Драконы — даже если отбросить тот факт, что они говорили — были воистину невероятны. Непостижимая перетасовка всех физических и биологических законов сделала их существование реально возможным. Но человек, имевший степень по средневековой истории, а заодно прослушавший несколько курсов естественных и точных наук, мог разобраться в сути этих законов, а значит, поняв их, использовать свое знание как преимущество — чтобы спасти и себя, и Энджи.

Незнание языка отнюдь не являлось главной проблемой. Но, чем больше Джим размышлял, тем больше крепла в нем уверенность, что, попав в тело Горбаша, он говорил не на современном английском или каком-либо его диалекте.

Как специалист по средневековью, Джим говорил и читал на средне- и староанглийском, а после защиты диссертации читал и сносно объяснялся на современном французском и немецком. Вдобавок к этим языкам он немного владел испанским, зачатками итальянского и хорошо понимал средневековые формы романской группы. Наконец, он свободно читал на классической и церковной латыни и мог со словарем разобраться в классическом греческом.

В общем, как отличное подспорье у него была прекрасная подготовка для странствий по любому периоду средневековья. Только, как оказалось, воспользоваться этими знаниями ему не придется. И отнюдь не главные области его научных интересов окажутся полезными, а наоборот, второстепенные. Но в любой окружающей среде существует логическая система; и если он будет держать глаза открытыми и немного пошевелит мозгами…

Он продолжал парить в воздухе, напряженно размышляя. Но мысли его безрезультатно двигались по кругу. Для выводов не хватало информации. Оставив эту затею, он еще раз осмотрел простиравшуюся внизу местность.

Лес оказался дальше, чем он предполагал. И хотя скорость полета была весьма значительна — Джим оценивал ее в пятьдесят — семьдесят миль в час — зеленый пояс деревьев оставался на прежнем расстоянии. Но в то же время Джим не устал, чувствуя, что может парить подобным образом до бесконечности.

Однако вскоре Джим ощутил первые признаки разыгрывающегося аппетита и призадумался над тем, что же едят драконы. Оставалось надеяться — он даже содрогнулся при этой мысли — что не людей. В случае, если люди — единственная пища драконов, Джиму придется некоторое время поголодать. Оставалось надеяться, что волшебник поможет разобраться не только с проблемой возвращения Энджи и Джима домой. Возможно, он подскажет, чем следует дракону утолить голод.

Наконец Джим подлетел достаточно близко к лесу. Он смог уже различать отдельные деревья: сосны, ели, пихты. Тень сомнения закралась в сознание Джима: что если ему придется вести поиски в лесу, передвигаясь на лапах?.. Но затем он успокоил себя. Он не обязан знать местонахождение Звенящей Воды; в противном случае Смргол не стал бы напоминать, что надо лететь на северо-запад. С другой стороны, если место было трудно отыскать, то старый дракон, учитывая его невысокое мнение об умственных способностях Горбаша, дал бы подробные указания и дважды проверил бы внучатого племянника: хорошо ли тот запомнил их.

Вероятно, он сможет увидеть и узнать место с воздуха, думал Джим, начиная снижаться по дуге, которая проложит курс его полета над верхушками деревьев.

Внезапно в лесу обозначился просвет: среди деревьев петлял ручей, заканчивавшийся небольшим водопадом. Около ручья были видны бассейн с фонтаном и маленький, узкий дом под остроконечной крышей, окруженный травяным газоном и цветником; посыпанная гравием тропинка вела от обреза густого леса прямо ко входной двери. Около дома, сбоку от дорожки, стоял столб с надписью.

Джим шумно приземлился на дорожку.

В тишине, последовавшей за приземлением, он отчетливо различил звук воды, переливающейся из фонтана в бассейн. Вода действительно звенела, но не колокольчиками, а легким отдаленным стеклянным перезвоном. Звук исподволь убаюкивал и успокаивал нервы, а густой, насыщенный, многосложный запах распустившихся цветов усиливал эффект. Совершенно внезапно Джим погрузился в мир грез, где отсутствует реальность и теряются смысл, привычный ход вещей и понятий.