Святой дракон и Джордж. Никто, кроме человека

— Горбаш, — сказал Арагх. — Долгие годы я был твоим единственным другом — не считая, разумеется, твоего дядюшки; его ты сегодня потерял. Ты в долгу перед Джеймсом и остальными, сделавшими твою жизнь безопасной и коснувшимися тебя аурой своих мужества и храбрости. И самое меньшее, что ты можешь сделать, чтобы отдать хоть малую толику долга — это перестать ныть о крохах, которые выложишь трактирщику. Если откажешься, то забудь о дружбе и загнивай в свое удовольствие один.

— Арагх, — начал было Горбаш, но волк уже повернулся к нему спиной, — Обожди, Арагх! Разумеется, я не… Разумеется, я с удовольствием устрою пир в честь моего дядюшки, который убил огра у Башни Гормли, а сегодня почил самым вечным из крепких снов. Что еще я могу сказать? Хозяин, лучшие вина и яства на стол! Я расплачусь с тобой золотом до отъезда.

Как во сне, Джим вошел за Даниель на постоялый двор. Дэффида уложили в кровать, разожгли камин и оставили на попечение Даниель. В другой комнате Джим вел сражение с кипой одежды, которую принесла из подвала услужливая прислуга. Он одержал победу и вышел на двор в богатых одеждах. Энджи держала его под руку. Столы и скамейки были убраны скатертями и приготовлены к пиру.

За время их отсутствия солнце закатилось за горизонт и наступила ночь. Огромные факелы, стоящие в подставках, образовали пещеру тепла и света. Их пламя трещало и искрилось вокруг длинного стола. Стол ломился от запеченного мяса, ветчины, фруктов, сыра и других яств, а в дальнем конце красовался пузатый бочонок — уже пробитый и со вставленным в него краном — и шеренга кружек, больших и маленьких, для драконов и людей.

— Превосходно! — весело воскликнул Брайен. Джим и Энджи обернулись и увидели выходящего из дверей рыцаря, взгляд которого был прикован к столу. — Дик отослал слуг к Геронде. Скоро она к нам присоединится. Дик потрудился на славу. Как полагаешь, Джеймс?

Невилл-Смит тоже переоделся. Он снял доспехи, и теперь на нем красовался алый плащ, которого Джим раньше никогда не видел. Он подозревал, что рыцарь воспользовался гардеробом трактирщика. На широком узорчатом кушаке, обмотанном вокруг тонкой талии, висел кинжал в золоченых ножнах, украшенных костью. Сэр Брайен Невилл-Смит поражал благородством и величием. Один его вид напомнил Джиму о собственных недостатках.

— Брайен… — неловко начал Джим. — Выслушай меня. Я не владею мечом, копьем, щитом. Я многого не знаю. И не представляю, какую пользу могу принести, будучи твоим другом. Я не обучен тому, что ты считаешь обычным и повседневным. Увы, я лишился тела Горбаша с его прекрасной мускулатурой…

— Джеймс, — улыбнулся рыцарь. — Я буду польщен обучить тебя искусству владения оружием и всему тому, что полагается знать джентльмену твоего ранга. Что касается мускулов… То человеку с таким ростом и телосложением будет несложно достойно себя проявить.

— Роста и телосложения? — Джим повторил слова и осознал ту суть, которую вкладывал в них Брайен.

Он видел, как изменилась в сопоставлении с новым миром Энджи. Он сравнил себя с Брайеном и заключил, что рыцарь телосложением похож на четырнадцатилетнего подростка.

Он понял все.

Джим позабыл об одном факте. Или, точнее, о нескольких фактах: средневековые доспехи, виденные им в музеях, чертежи средневековых кораблей, здания и мебель… В средневековье средний рост человека был гораздо ниже роста человека двадцатого столетия. В свое время Джим был физически ничем не примечателен. Здесь же он оказался гигантом.

Он открыл было рот, чтобы пуститься в разъяснения, но почувствовал, как рука Энджи предостерегающе сжала его локоть. Начали появляться остальные. Из двери вышли Даниель и Жиль Волдский, а следом за ними Каролинус. Подоспели двое сыновей хозяина Дика и расставили на столе деревянные тарелки и кубки. На террасе виднелись огромные очертания Горбаша и Секоха; Арагх, незаметно улизнув, присоединился к ним. На сломанную лапу Английского волка уже была наложена чистая повязка.

— Трактирщик говорит, что все готово, — прорычал он.

— Возблагодарим Господа! — воскликнул Жиль. Изъеденное ветрами и выдубленное солнцем лицо разбойника расплылось в улыбке. — Из-за нехватки мяса и вина мы чуть не проиграли финал сражения.

— Аминь! — сказал Брайен. И, чуть прихрамывая, первым подошел к столу. — Присаживайтесь, друзья, и да будем веселы! Мы пережили столько боли и мучений, так неужели у нас не хватит воли, чтобы получить наслаждение от пира и общения, честно заработанных всеми нами?!

Лишь человек (пер. с англ. В. Жураховского)

Там, за невидимой линией — планеты и солнца иноразумных. Но эти звезды — наши. И никто другой не в праве ими распоряжаться, никто — лишь Человек!

Кредо Хазека.

1

Из успевшего уже стать уютно-привычным тумана полуболи-полузабытья Каллихэна О’Рурка Уэна неожиданно вырвал толчок, за которым последовали басовитое рокотание и сильная дрожь.