Святой Франциск Ассизский

Тогда святой Франциск попытался предостеречь полководцев, сказав им, что их победят, но те его осмеяли, ибо считали фанатиком. Но предположения подтвердились: этот день, девятнадцатое августа, стал для крестоносцев горестной датой поражения — они потеряли около шести тысяч человек. Побоище укротило воинов, теперь они хотели слушать презренного итальянского паломника, который понял, что прежде всего надо проповедовать самим крестоносцам, а уж затем сарацинам; и, беседуя с рыцарями и воинами по-французски и по-итальянски, на языках рыцарства и воинственности, обращал их души к Господу, возрождая в них рвение к истинной и почти забытой их цели — священной войне.

Проповедь его, образ и очарование покорили христианский лагерь, и лучшие из воинов стали стремиться к духовности «меньших братьев». Джакомо да Витри, августинский епископ, француз из Акры, присутствовавший при осаде Дамиеты, увидел, как его преданные священники, и даже собственный его секретарь англичанин, вступают в Орден святого Франциска, и стал отговаривать остальных, ведь так могла опустеть его епархия.

ФРАНЦИСК У СУЛТАНА

Однако святой Франциск не довольствовался этими победами, не они были целью его странствия. Ему оставалось одно: броситься в пасть к волку, но, не желая искушать Бога, совершая деяние несоразмерное с его силами, он и на этот раз решил получить одобрение Церкви, и обратился к кардиналу Пеладжио Галвани, папскому легату в Святой Земле с тем, чтобы тот позволил проповедовать султану. Кардинал, не желавший брать на себя ответственность за их жизнь, сперва отказал, но, побежденный его мольбами, отпустил Франциска с товарищем, сказав им: «Старайтесь держать сердце и разум ваш всегда обращенными к Богу, ибо лишь Он один может спасти вас. И помните о том, что не я вас послал на это».

Христиане, напуганные ненавистью сарацин, обеспокоились. «Не ходите, не ходите! — говорили крестоносцы. — За голову христианина у них платят один золотой бизант».

Святой Франциск перекрестился, как в тот день, когда он шел навстречу волку из Губбио, и вместе с братом Иллюминато, ступил на территорию врага, распевая псалом Давида: «Если я пойду долиною смертной тени, не убоюсь зла, ибо Ты со мною»[16].

На дороге они увидели двух овец, которые брели им навстречу и воодушевленный Франциск сказал товарищу:

— Брат мой, доверься Богу, ибо в Евангелии сказано: «Я посылаю вас, как овец среди волков»[17].

Как только они пришли в сарацинский лагерь, их схватили, связали и избили, и блаженный Франциск, возрадовавшись этому, думал: «Вот чудесное начало»; но, решив обратить Мелек-эль-Камела, закричал: «Султана, султана!» — и сарацины, подумав, что у него есть послание для их повелителя, или что он хочет сделать ему признание, провели его в шатер.

— Вы пришли просить мира, или же вы хотите сделаться почитателями Аллаха? — спросил султан, смерив взглядом двух странных пришельцев.

И человек Божий с уверенностью ответил:

— Я послан Всевышним, а не человеком мира сего. Я должен наставить тебя и народ твой на путь истинный во имя спасения душ ваших, а кроме того, открыть тебе истину Евангелия о Христе — и прочел ему проповедь столь вдохновенно, что султан, умный и образованный араб, слушал его с восхищением, и рассудил, что этот бедняга-христианин достоин украсить его двор, известный своими мудрецами.

И султан предложил Франциску остаться с ним, ибо добродетель святого Франциска была столь велика, что всякий, кто узнавал его, будь то даже сарацин, уже не мог себе представить жизнь без него. Вдохновленный Богом, Франциск ответил:

— Если ты хочешь обратиться в христианскую веру и обратить в нее народ твой, я охотно останусь с тобой. Если же ты сомневаешься в том, стоит ли тебе оставить веру в Магомета ради веры в Христа, то прикажи разжечь большой костер, а мне и магометанским священнослужителям войти в огонь, и избери веру того, кто выйдет живым из погребального костра.

Если бы султан был древним тираном, он с удовольствием, развлечения ради, устроил бы это испытание огнем, но он был разумен, а кроме того, увидел, что кое-кто из его мудрецов, услыхав это предложение, попросту сбежал, и ответил так:

— Боюсь, что ни один из служителей Аллаха не подвергнет себя такой опасности ради нашей веры.

Святой Франциск предпринял последнюю попытку:

— Хорошо, ради того, чтобы ты уверовал, я брошусь в огонь, и если сгорю в нем, то знай, что я поплатился за грехи мои, если же я останусь невредимым, ты признаешь Христа истинным Богом и Спасителем мира.

Тогда султан, который никогда прежде не встречал человека, готового ради его души броситься в огонь, предложил ему золота, серебра, шелков и других драгоценностей, и велел ему выбрать все, что ему угодно. Конечно, святой Франциск отверг эти дары, к величайшему изумлению султана, который желая испытать его до конца, предложил ему всяческие почести и удовольствия, но Франциск с твердостью отвечал отказом на все соблазны.