Святой: гарпун для Акулы

Серегин весело глянул в сторону своего командира:

— Черт! Я действительно рад, что ты с нами, старший лейтенант! Ош, Киргизия… Не верится… Как давно это было и словно не с тобой!

— Было, Коля, — помрачнев, произнес Святой. — Пустыня, турок Али с семьей, стрельба в заброшенном поселке…

Он скрипнул зубами при воспоминании о роже Банникова и судьбе офицера-десантника.

— Согласен, давай навестим Голубева. Он ведь недалеко живет.

Серегин стал серьезным:

— Тяжело Василию. Боли мучают. Ниже пояса — мертвец, ничего не работает. Возили его в Центральный военный госпиталь, лежал в реабилитационном центре — никаких надежд. Врачи охали: как только жив остался?! Когда лежал в Бурденко, познакомился со священником. Приходил к ним по воскресеньям батюшка. Васька даже крестился, — произнес Николай со сдержанным почтением. — Нам Библии прислал и иконки бумажные…

— На зоне тоже некоторые в бога верить начинают, — задумчиво промолвил Святой.

— Василий из города уехал, — продолжал Серегин. — Вернулся в родную деревню. Квартиру сестрам оставил. А в деревне сошелся с местной… расписались. Она за ним ухаживает. Ребенка собираются из детдома взять да усыновить.

— Молодец Голубев, не сломался! — искренне восхитился Святой. — На некоторых посмотришь: здоровый мужик, руки-ноги целы, а нутро гнилое. Ползет такой слизняк по жизни, ноет, на судьбу жалуется, каждому в жилетку плачется…

Святой опустил стекло. Встречный ветер взъерошил ему волосы.

— Давно у него был?

— В прошлом году на День десантника, — отозвался Николай — Пашка штуковину японскую привез, что-то вроде костылей. Он с ними передвигаться может, очень медленно, но все же… Даже работу нашел. Угадай, какую? Ни за что не догадаешься! Церковный староста! — Отвлекшись от дороги, Серегин взглянул на командира:

— Удивил?

— Меня, Коля, сложно удивить! — спокойно отреагировал Святой.

— Деревня маленькая, — слегка разочарованно продолжил Николай, — одни старики. Церковь под стать обитателям: того и гляди развалится. Понемногу восстанавливают, но средств не хватает. Священника не допросятся. Никто в захолустье ехать не желает. Дошло до того, что Васька сам службу правит: покойников отпевает, ну и прочее. Бабки упросили. Чудеса?! — невесело рассмеялся Серегин. — Скажи мне, что Голубев попом заделается, — ни за что не поверил бы!

Превратности судьбы — непредсказуемая штука. Годы разметали спецназовцев по разным уголкам страны. Но оставалась невидимая нить армейского братства, накрепко связывавшая этих парней И сейчас, сидя в машине с Серегиным, Святой понимал, что и он из этого братства — его полноправный член. Не вычеркнутый подлой рукой проходимцев в генеральских мундирах, заклейменный лагерем преступник, а командир разведывательного взвода, пусть и бывший, но командир.

— О Скуридине почему молчишь? — Святой вспомнил последнего из пятерки разведчиков.

Серегин скривился, точно проглотил что-то нестерпимо горькое — Вот с ним похуже будет. Отслужил, подался по контракту в бригаду спецназа МВД, планировал поступать в училище, но скурвился. Как говорится: вчера ты был бойцом в ОМОНе, сегодня стал вором в законе. Тусуется по Москве на улетном джипе. Бандитом, короче, Скуридин стал. Разное про него слышал. Влетел по сто сорок седьмой статье…

— Мошенничество! — эхом отозвался Святой. Номера статей Уголовного кодекса он выучил не хуже таблицы умножения.

-..Сидел в следственном изоляторе четыре месяца. Братва выкупила… Не знаю, правда ли, но поговаривают, что Скуридин — киллер, специалист по взрывным устройствам — Откуда сведения? — недоверчиво переспросил Святой.

— Земля слухами полнится! Я, командир, в большой обиде на Скуридина! торопливо заговорил Николай, хмуря брови. — Меня на счетчик солнцевская бригада поставила.

Вычислили мой бизнес, квартиру, которую в Москве снимал, подругу и начали давить: «Делиться, братан, надо „капустой“. Иначе уши пообрезаем». Свиньи! Я к Скуридину: мол, помоги крутых утихомирить, бешеные деньги требуют.

Он мне стопарь налил и говорит: «Отмазки, Коля, не пройдут. Солнцевские ребята — авторитетные. Неси бабки».

Пришлось сматываться из Москвы. Не город — золотое дно! — Николай сокрушенно вздохнул и философски добавил:

— В семье не без урода… Мы со Скуридиным контакты не поддерживаем. Себе дороже обойдется…

Искусство добывания денег Николай продемонстрировал после сытного ужина в хорошем кооперативном кафе. Как и полагается уверенному, преуспевающему человеку, он не стал изучать меню. Вместо этого Серегин улыбнулся официантке ослепительной голливудской улыбкой, игриво подмигнул и бархатным голосом произнес:

— Милая, мы с другом голодны, как лоси после брачного периода. Порекомендуй нам, что лучше — котлеты по-киевски или фирменные пельмени?

Официантка поправила кружевной передник, украшенный вышитым названием кафе, кокетливо стрельнула глазками и принялась сыпать мудреными заграничными названиями:

— Есть бигос по-бременски, на десерт — круассаны…