Святой Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения, богословие

Григорий Нисский мимоходом отмечает, очевидно, на основании понтийского предания, весьма характерную черту в миссионерской деятельности скромного, безраздельно преданного интересам своего просветительного служения святителя. Сообщая о том, что св. Григория просили оградить жителей от бедствий, причиняемых р. Ликом, Григорий Нисский пишет: „итак, он пришел на (означенное) место, потому что леность никогда не служила ему препятствием в добре, и он не нуждался ни в колеснице, ни в конях, ни в другом чем либо для своего проезда, но опираясь на один жезл, совершил весь путь, любомудрствуя с своими спутниками о чаемой горней жизни“ [280].

Получивши всестороннее и глубокое образование, св. Григорий явился просветителем не простого только народа, но и представителей интеллигентных классов неокесарийского общества. На это указывает отчасти Григорий Нисский, в сейчас приведенных словах отмечающий его любовь к рассуждениям о возвышенных предметах. Но особенно ясно свидетельствуют об этом его творения, в которых он дает ответы на вопросы в христианской вере, представлявшиеся язычникам неудобоприемлемыми, — они показывают в то же время, с какими именно недоумениями ему приходилось иметь дело. Так, в утраченном разговоре с Элианом, по свидетельству св. Василия Великого [281], он убеждал язычников по вопросу о Св. Троице и в нем, не считая нужным соблюдать точности в речениях, уступал иногда обычаям наставляемого, чтобы не противоречил он в главном. В трактате к Феопомпу он рассматривает вопрос о том, в каком смысле можно говорить о страданиях Бога, и в решении его должен был опровергать воззрения эпикурейцев о безучастном отношении к миру Божества, пребывающего в ненарушимом покое. Может быть, в связи с распространением эпикурейских воззрений и идеалов в окружающем св. Григория обществе, не только языческом, но и христианском, стоит и его „Переложение Екклесиаста“. В трактате к Татиаму о душе он дает руководство к защите правильного учения по этому весьма важному в системе христианского учения пункту не на основании Св. Писания, а посредством рациональных доводов, и в письме к Евагрию решает существеннейший вопрос христианского исповедания — об отношении единства божественного существа к троичности Лиц.

При таком разнообразии способов миссионерской деятельности, обнимающей все слои общества, бесспорно утрачивает свою кажущуюся необычность успех этой деятельности, повествование о которой, по предположению Григория Нисского, могло вызывать в его слушателях граничащее с недоверием недоумение.

Верующие в Неокесарии, как и в других местах, собирались для богослужения и поучения в частных домах. Но когда число их значительно умножилось, св. Григорий, пользуясь благоприятными обстоятельствами в царствование Филиппа Аравитянина, решил приступить к сооружению специального здания для храма. По свидетельству Григория Нисского, верующие содействовали этому предприятию трудами и деньгами. Он собственно положил начало постройке этого храма, а достойно украсил его один из его преемников. Храм этот существовал еще во время Григория Нисского. Он был построен на самом видном месте города, как бы некоторое основание святительства св. Григория. И в сооружении этого храма проявилась некоторая божественная сила, как засвидетельствовало последующее время. Григорий Нисский сообщает что „во время случившегося однажды в наши времена в городе (Неокесарии) сильнейшего землетрясения, когда все здания как частные, так и общественные разрушились и обратились в развалины, один сей храм остался целым и невредимым“ [282].

Распространяя учение веры в Неокесарии я ее ближайших окрестностях, св. Григорий не мог не обратить внимания на центр язычества в его самой увлекательной для народа форме — на соседний с Неокесарией город Понтийские Команы, знаменитые своим храмом богини Ma, с организованным и богато обставленным развращающим культом. Для дальнейших успехов христианства необходимо было нанести удар язычеству в этом чувствительном для него пункте. Поэтому св. Григорий, видимо, приложил все усилия для организадии здесь церковной жизни. Св. Григорий Нисский [283] и сирийское житие [284] подробно рассказывают о поставлении им во епископа этого города угольщика Александра, который оказался достойным той высокой задачи, для осуществления которой он был призван [285]. Время учреждения епископской кафедры в Понтийских Команах неизвестно, но можно думать, что это было в период мира и свободы для христиан, которым они пользовались в царствование Филиппа Аравитянина.