Святой Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения, богословие

Во всех трех диалогах Эраниста блаж. Феодорит приводит ряд выписок из творений древнейших писателей, начиная с св. Игнатия Антиохийского. Вопрос о собрании патристических свидетельств, приложенных к трем диалогам Эраниста, представляет сложную задачу, требующую нарочитого исследования. Ввиду совпадения некоторых частей этого собрания с рядом святоотеческих свидетельств, которыми папа Лев дополнил (в 450 г.) свое догматическое письмо (от 13 июня 448 г.) к Флавиану Константинопольскому, ставится вопрос об отношении собрания патристических текстов Эраниста к собранию св. Льва. В этом отношении ответы даются в двояком направлении: а) „Эранист слишком сильно пострадал от убогого плодоношения недалеких трудолюбцев“, в подтверждение чего указываются очевидные признаки интерполяции, в которых блаж. Феодорит совершенно неповинен [711]; б) тексты, общие Эранисту и патристическому собранию папы Льва взяты блаж. Феодоритом у последнего и внесены во второе издание Эраниста, которое собственно и известно нам [712]. Кроме того, идя далее в направлении, отмеченном лит. б), и привлекая на помощь собрание патриотических свидетельств, которым заканчивается трактат папы Геласия De duadus naturis in Christo adversus Eutychen et Nestorium, доказывают, что и по идее, и по материалу Эранист зависит от того не сохранившегося собрания патристических свидетельств, которое обособившиеся от Ефесского собора 431 г. антиохийцы, имевшие во главе Иоанна Антиохийского, составили для опровержения богословской точки зрения Кирилла Александрийского во время примирительных попыток императора Феодосия II в Халкидоне [713]. Ходом нашего исследования не требуется решение общего вопроса о степени оригинальности блаж. Феодорита в собрании патристических свидетельств, сильно ограничиваемой последней теорией [714], именно в виду того, что при самом неблагоприятном для самостоятельности блаж. Феодорита ответе, остается бесспорным, что мысль о внесении в собрание мест из произведений Аполинария (равно как Кирилла Александрийского и Евсевия Эмесского) принадлежит самому Феодориту [715]; поэтому едва ли можно допустить, чтобы в отношении к нему он пользовался другими какими-нибудь источниками, кроме его собственных произведений: опыт такого применения произведений еретика был первый, и осуществление его должно было быть самостоятельным.

Когда в собрании патристических свидетельств блаж. Феодорит последовательно доходит до Аполинария, то в первом диалоге, после четырех выписок έκ τοΰ κατά κεφάλαιον βιβλίου, он отчетливо делает переход к другому произведению формулой: καί μέντοι καν τω περί πίστεως λογιδίω ουτω λέγει. Сделав две выписки, из которых одна находится в нынешнем тексте ή κατά μέρος πίστις. а другой нет, блаж. Феодорит опять совершенно определенно пишет: καί έν έτέρα δέ έκθέσει ούτως εφη, — здесь, очевидно, нет никакой нужды вместе с К. Каспари дополнять: έν τω περί πίστεως λογιδίω или έν τω αύτω λογιδίω, συγγράμματι, βιβλίω, так как эта прибавка навеяна неизменною мыслью о существующем тексте ή κατά μέρος πίστις и ходом речи не вызывается. В третьем диалоге блаж. Феодорит сначала приводит три места έκ τοΰ κατά κεφάλαιον βιβλίου; затем пишет: καί έν έτέρω δέ παραπλησίω συγγράμματι ταυτα γέγραφεν, и здесь на третьем месте ставит цитату, которая находится в ή κατά μέρος πίστις с вполне определенной формулой: καί μετ’ ολίγα πάλιν. Непосредственно за этой выдержкой из нынешнего текста ή κατά μέρος πίστις блаж. Феодорит пишет: έν δέ τω περί πίστεως λογιδίω ταυτα φησί, отсылая этим к названному в первом диалоге произведению, но здесь снова следует выдержка, которая находится в ή κατά μέρος πίστις. В последнем случае весьма выразительно δέ (έν δέ τω), которое указывает на сознательное подчеркивание блаж. Феодоритом, что он заимствует выдержку из другого, по сравнению с предшествующим, произведения.