Святой Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения, богословие

5) „Беседа на всех святых“начинается заявлением оратора, что он хотел бы молчать и не выставлять публично деревенской грубости своего языка, так как при скудости речи и при необразованности молчание — великое дело. Но вид обширного собрания, пылающего верой, влечет его к дерзновенному слову, особенно когда „отец“просит об этом. Святые мученики, которым собственно посвящено слово, укрепляют слабость оратора. Затем он изображает неотразимое влияние подвига мучеников на все возрасты. Они ясно доказали, что смерть упразднена, ад попран, узы его разрушены. Диавол лишен древнего всеоружия и изгоняется из собственной державы. Подобно тому, как Голиафу отсечена была голова его собственным мечом, так и диавол, родивший смерть, смертью обращается в бегство; как удочкой он пронзен Божеством и, проглотивши приманку, ясно уловляется тот, который надеялся уловить Бога вместо человека. Следствием этого явилось и то, что мученики торжествуют победу над пытками и смертью. С того времени, как второй Адам возвел первого со дна адова, врата адовы заключены и врата небесные отверсты, предоставляя беспрепятственный доступ всем восходящим с верою. Ради человека соделавшийся человеком Человеколюбец Своим Божеством попрал бесчеловечного и, понесши человека на руке благости, уготовал непроходимый эфир для совершения пути по нему человеческими ногами. Смеялся некогда диавол над человеческой природой великим смехом и радовался нашим несчастиям. Но смех трехдневный, а плач вечный. Военачальник выковал стрелу против врага в девственной печи, закаливши силою непобедимого Божества, погрузивши в воду беспорочного крещения, заостривши бесстрастными страданиями и сделавши блестящей посредством таинственного воскресения. И мы обратим диавола в бегство, если будем помышлять противное его воле.

6) Беседа на Рождество Христово воспевает и изъясняет таинство странное и преславное, о котором возвещают пастыри, в вышних поют ангелы и архангелы, херувимы и серафимы. Все радостно празднуют, видя Бога на земле и человека на небесах. В этот день Вифлеем уподобился небу. Не должно исследовать, как это произошло: где хочет Бог, там побеждается порядок природы. Он восхотел, возмог, нисшел и спас. Он соделался тем, чем не был, поелику был Богом и соделался человеком, не отлучившись от Божества, так как, соделавшись человеком, Он пребыл Богом. Он не возвысился до божественности чрез постепенное преспеяние, как будто бы Он из человека сделался Богом; но, будучи Словом, Он стал плотью, так что естество его осталось неизменным по своему бесстрастию. Оратор, далее, изображает, отношение к Родившемуся со стороны иудеев, Ирода и язычников: первые отвергли дивное рождение; фарисеи ложно толковали божественные книги и книжники говорили противное закону; Ирод искал Родившегося, чтобы погубить Его, цари поклонились ниспосланному с неба Царю и все возрасты и состояния прославляют Бога, соделавшегося человеком. К ним присоединяется и оратор, которого убогая обстановка рождества Христова тем более побуждает прославлять Того, Кто есть надежда, спасение и жизнь.

Рожденный неизъяснимо от Отца, днесь непостижимо рождается ради нас. Тогда Он по естеству родился от Отца прежде веков; теперь сверхъестественно родился, как знает Дух Святый. Как Бог, Он истинно родился от Бога, и как человек истинно родился от Девы. В вышних от единого Единородный; на земле единственный от единственной Девы, единородный Сын Девы. Как в горнем рождении нечестиво представлять мать, так и в дольнем рождении его богохульно допускать Отца. Отец родил его бессеменно, и Дева родила его без истления. Бог не потерпел разделения, божественно рождая Бога, и Дева не потерпела истления, потому что родила от Духа. Но оратор вовсе не надеется изъяснить образа рождения Его, потому что естество Божие мыслью не постигается и разумом не воспринимается: должно веровать в силу Действующего и почитать молчанием то, что выше природы.

Оратор недоумевает, о чем говорить. Он останавливается мыслью на дивном образе рождения, в котором, побеждается естество и нарушаются обычные законы вещей. Сущий прежде веков Единородный, неосязаемый, простой, бестелесный принял на себя видимое и тленное тело, чтобы научить нас и возвести к невидимому. Люди больше верят глазам, чем слуху; поэтому Бог восхотел явиться видимым посредством тела, чтобы разрушить сомнения. Но каким образом Слово, которое было от Бога, потом было от Девы, — это — чудо, недоступное исследованию. Слово не устыдилось родиться в утробе Девы, потому что не считало недостойным восприять тело Своего творения, чтобы это творение, соделавшись одеждою Творца, было прославлено.

Оратора поражают новые стороны в чудесном рождении. Ветхий денми соделался младенцем; Седящий на небесном престоле и во славе полагается в яслях, неосязаемый, простой, бестелесный осязается человеческими руками. Он хочет бесчестие обратить в честь, бесславие облечь славою. Он принимает мое тело, чтобы я сделался способным вместить его слово.