Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность

В 1839 г. в Отёне (Франция, древняя Галлия) найдена была надгробная каменная плита с греческой надписью на ней.[1301] Иоанн Франц в выпущенной им в 1841 г. брошюре (Christliches Denkmal von Autun) подверг последнюю тщательному анализу и пришел к выводу, что она относится ко времени Иринея Лионского, не позднее.[1302] Содержание ее не менее ясно свидетельствует, что плита не была просто надгробным памятником над могилой христианина, а лежала над прахом христианского мученика Лектория (Pectorius), память которого праздновалась как святого.[1303]

Отсюда можно сделать вывод, что в Отёне во времена Иринея было преследование христиан. Но из письма Лионской и Виеннской церквей не видно, чтобы гонение 177 г. распространялось на другие, кроме Лиона и, может быть, Виенны, местности Галлии. Точно также нет никаких данных, которые говорили бы о преследовании христиан, в этой стране в период между 177 и 192 гг. (дата пасхальных споров). Остается предположить, что гонение, в которое претерпел мученическую смерть Пекторий, разразилось после 192 г., т. е. в течение последних лет жизни Иринея, уже в царствование Севера. Но если оно было в Отёне, незначительном тогда городке, то, несомненно, коснулось и митрополии христианства в Галлии — Лиона.

Ириней же в Лионе, да и вообще в Галлии почитался и был самым выдающимся христианином. Поэтому мученичество·его вполне возможно, и именно в годы, последующие за 192 г.

Но был ли он мучеником? Положительный ответ на этот вопрос дает Иероним, когда в толковании на 64,4 пророка Исаии называет Иринея «vir apostolicus, episcopus Lugdunensis et Martyr».[1304] Это свидетельство настолько ясно, что, казалось бы, не требуется никаких подтверждений.

Но некоторые исследователи (Гарнак,[1305] Барденгевер,[1306] Додвель[1307]) отрицают за ним всякое значение. Основанием для них служит то,, что в своем «Каталоге церковных писателей»[1308] Иероним, давая краткую биографию Иринея, умалчивает о его мученичестве. Значит, как заключает Додвель,[1309] в толковании его на Исаию испорчен подлинный текст.

Однако рукописи и все издания передают текст так, как мы написали. Поэтому исторических подтверждений заключению Додвеля нет никаких; оба сочинения Иеронима имеют одинаковую цену, и если уж с Додвелем отрицать значение за первым свидетельством (в толковании на Исаию), то придется отвергнуть значение и второго, так как заключаются они в одной и той же испорченной (с точки зрения Додвеля) рукописи.

Свидетельство одного источника при умолчании другого, наоборот, как справедливо замечает Массюет,[1310] может говорить только за достоверность сообщаемого факта, так как молчание не есть еще отрицание.

А что Иероним не упоминает о мученичестве Иринея в своем каталоге, это совершенно понятно. Если мы подвергнем анализу сообщенную у него здесь биографию св. отца, то окажется, что он повторяет в ней сказанное у Евсевия. Последний же о кончине Иринея не говорит. С другой стороны, Иерониму не было и нужды упоминать в каталоге о смерти Иринея, так как он имел целью изложить здесь биографии св. отце в именно как церковных писателей (scriptorum ecclesiasticorum), а не просто дать общее описание их жизни. Форма же выражения его при толковании на Исаию указывает на то, что титул Martyr был обычным в приложении к Иринею во времена Иеронима (IV и первая четверть V в.). Ввиду этого сообщение последнего имеет достаточную силу.

Вполне подтверждает его и Григорий Турский, историк VI в., когда выражается о св. отце, что он «per martyrium finitus» (De gloria martyrum)[1311] или что (tyrannus) «beatum Irenäum diversis in sua camifex praesentia poenis affectum, Christo Domini per martyrium dedicavit» (Historia Francorum).[1312]

Упомянутые выше исследователи отрицают значимость и данных свидетельств. Они обращают внимание на то, что в Historia Francorum после Иринея упоминаются в числе мучеников Веттий Эпагаф и другие 48 человек, в действительности умершие в 177 г. В сообщении Григория допущено, таким образом, смешение и хронологических дат, и самих фактов. И то, и другое говорит, что данные подобного рода не могут быть достоверными.[1313]

Однако, как замечает автор жития Иринея в Acta Sanctorum, в рукописи после слов об Иринее (перед выражением Post hune и т. д.) стоит значок «*», который дает понять, что здесь допущена перестановка предложений. Очевидно, слова, поставленные у нас в скобках, должны стоять не в конце цитаты, а перед речью об Иринее (Beatissimus Irenäus и т. д.).[1314]