- Доброе утро, святой отец. Хорошо спали?
- Гм. Перед сном я провел некоторое время с архиепископом. Это было очень поздно. А ты не рановато поднялся?
- Сегодня вас посвятят в епископы, ваша милость. Это очень важное событие, нужно многое успеть, мы ведь завтра уезжаем в Грекоту. Вы не забыли?
- Нет, что ты.
Зевнув, Камбер потянулся и сел, но только начал выбираться из постели, как рядом оказался широко улыбающийся Гьюэр с теплой мантией. Пока молодой человек закутывал его плечи, Камбер сидел, задумчиво выпятив губы и подняв подбородок, чтобы Гьюэр завязал мантию под горлом. Когда Гьюэр опустился на колени, чтобы надеть ему на ноги теплые туфли, Камбер бросил задумчивый взгляд на его макушку. Что-то изменилось в этом мальчике сегодня утром, определенно изменилось.
- Сегодня ты на удивление весел, - заметил Камбер. Гьюэр, не поднимая глаз, продолжал свои занятия.
- Впереди незабываемое событие, - ответил он. - Нам предстоит длинный день, сэр. Я знаю, что вы не станете прерывать своего поста до окончания церемонии, но не сделаете ли малого послабления. Стаканчик подогретого эля? Это укрепит ваши нервы. Однажды мне это советовали.
- Почему ты думаешь, что мои нервы нуждаются в укреплении? - Камбер покачал головой и постарался сдержать улыбку, когда Гьюэр встал и потер руки. - Гьюэр, можно спросить тебя?
- Что это за вопрос, святой отец?
- Почему на тебе монашеская ряса? Можешь рассказать мне об этом?
- Эта? - Гьюэр коснулся края капюшона на плече, и на его губах промелькнула полуулыбка. - Вы ведь не сердитесь, святой отец? Я не хотел сделать ничего плохого. Просто подумал, что быстрее сойдусь с остальными, если на мне будет церковное облачение. В соборе будет пруд пруди священников, монахов и епископов.
Камбер мысленно вздохнул с облегчением. Он вовсе не возражал бы, если однажды Гьюэр решится принять священные обеты, но сейчас его волновало "чудо", ему явившееся, возможные выдумки и никчемные толки вокруг видения. Вступление в духовное звание - прекрасная идея, если она приходит сама по себе.
От таких мыслей Камбер кисло улыбнулся и подошел к камину. Гьюэр последовал за ним и остановился с выражением ожидания на лице, а Камбер грел над огнем руки. Юноша открыл рот, стало быть, тема еще не исчерпана.
- Знаете, ваша милость, я действительно думал об отказе от мирской жизни, - робко признался Гьюэр. Камбер терпеливо кивнул.
- Я догадывался. Это из-за того сна?
- Я.., так не думаю, сэр.
- Нет? Ну что ж, принимая во внимание связи твоей семьи и твое военное образование, мне, возможно, удастся устроить тебя к михайлинцам, если пожелаешь, - предложил Камбер, видя в военном рыцарском Ордене меньшее из двух зол. - Из тебя выйдет отличный паладин святого Михаила. Джебедия примет, я уверен. Как ты знаешь, Орден понес тяжелые потери.
- Не думаю, что хотел бы стать михайлинцем, ваша милость, при всем почтении к ним. И мне совсем не хочется быть рыцарем. Меня не влечет гром сражений и блеск Доспехов, может, я вырос из этого.
- Во сколько?.. В двадцать два?
- В двадцать пять, сэр, месяц назад. Я просто.., устал от битв.
- Чего же тогда ты хочешь?
Гьюэр пожал плечами.
- Я еще не знаю. Я получил не просто образование. У меня очень хороший почерк. Отец Альфред, духовник, думает, что из меня получится прекрасный писарь или даже священник, хотя насчет последнего я не очень-то уверен. Кроме того, вам понадобится секретарь с военным образованием, когда у вас уже не будет михайлинцев. Может быть, я смогу помочь.
Камбер усмехнулся, заставляя Алистера говорить со всею резкостью.
- Если ты решаешься, не думай о расположении кого-то или преданности кому-то, будь верен себе самому и Господу Богу. Неслыханная глупость принимать духовный сан потому, что тогда ты сможешь лучше служить мне!
- Сэр, я не...
- Обещаешь, что не поступишь так?
- Конечно, - согласился Гьюэр. - Только по убеждению.
- Ловлю тебя на слове. А пока как насчет моей ванны? - Камбер с улыбкой указал на открытую дверь. - И еще, Гьюэр...
- Ваша милость?
- Если ты сделаешь это по зрелому убеждению, я буду очень рад.
Гьюэр тщетно попытался скрыть свою радость.
Часом позже вымытый, одетый, побритый, с расчесанной и уложенной волосок к волоску прической Алистера Каллена Камбер наконец-то устроился поразмышлять о деталях предстоящей церемонии. Он сидел в выбеленной нише восточного окна, на подушках, уложенных по каменному выступу стены, наслаждаясь первыми рассветными лучами.
Впрочем, радоваться утреннему солнцу и даже вновь переживать чудесные события минувшей ночи не было времени. Рукопись по обряду посвящения в епископы Энском прислал еще неделю назад, но прочесть ее так и не удалось. В воспоминаниях Алистера запечатлелись такие церемонии, но Каллен видел все со стороны. А посвящение, кроме внешней стороны, имело глубокое мистическое содержание. Нужно было не торопясь подготовить к этому свой мозг, одновременно загрузив его множеством церемонных мелочей.