Святой Камбер (Легенда о Камбере Кулдском - 2)

Связь с детьми была его единственным личным делом в последнее время. С первой недели в Грекоте два раза в месяц приходили послания Йорама из столицы. Сын писал о новостях в Ордене святого Михаила. К его письмам присоединялись вести от Синила, который предпочитал такие сношения с Алистером, полностью доверяя Йораму. Все знали близость этого михайлинца к бывшему настоятелю Ордена, он лучше всего подходил к роли посыльного.

Разумеется, Синилу не было известно, что Йорам присылал записки Энскома и через него архиепископ получал ответы Камбера. Эвайн и Рис тоже участвовали в переписке, Синилу было известно только, что дела в епархии идут на лад, стало быть, Каллен проявляет себя и на новом месте таким же ревностным родителем, как и во главе михайлинцев. Это означало, что с наступлением зимы отец Алистер сможет проявить свои таланты и добродетели в делах королевства, а по осени Синила ожидало множество иных забот, де и Каллен должен был как следует освоиться в Грекоте.

В этом городе Камбер учился повелевать и изведал одиночество властителя. Он почти все время был на людях, порой его даже донимали, но не было во всей Грекоте никого, с кем можно было хотя бы поговорить по душам.

Ближе всех из валоретской свиты он знал Гьюэра, а тот все еще не мог обрести душевного равновесия. Осенью за хлопотами по сбору урожая юноша отдалился от Камбера, чаще бывал в обществе священников и братии. Охотно общался с приезжими, особенно с лицами духовного звания, и не делал исключения для дерини.

О растущей привязанности Гьюэра к чужой расе Камбер узнал в конце октября. В тот день он гулял в саду, разбитом вокруг епископской резиденции, больше похожей на крепость, и в отдаленном уголке увидел среди деревьев своего секретаря в обществе члена Ордена святого Гавриила. Собеседник Гьюэра был худощав и невелик ростом, на спину свешивалась косица длиной до пояса, толщиной в мужское запястье. Зеленый плащ Целителя, нечастый среди гавриллитов, не помог Камберу угадать его владельца.

Он, движимый любопытством, направился в сторону необычной пары и вдруг узнал в стоящем спиной гавриллите давно знакомого ему отца Кверона Кайневана. Священник этот был одним из самых искусных дерини, слыл Целителем тела и души и ловким дипломатом. В очень странной компании оказался Гьюэр: юноша, далеко не глупый и приятный в общении, он, конечно, никак не ровня Кайневану. А они, судя по всему, беседовали не впервые.

Остановившись под кроной, теряющей листья, Камбер раскрыл требник и притворился, что читает, раздумывая о возможных причинах появления Кверона в Грекоте. Подойти и спросить напрямик, о чем говорят эти двое, что привело Кверона в епископский сад? С какой стати. Более того, в присутствии Кверона было безрассудством искать ответ в мозгу Гьюэра, слишком велик риск того, что Кверон по прикосновению узнает в нем Камбера.

Со вздохом захлопнув книгу, епископ Грекотский поспешно удалился. Возможно, он все преувеличивал, и это была просто учтивая беседа. Вероятно, Кверона заинтересовали каноны Варнаритской школы, а Гьюэр, пылко устремившись в духовную жизнь, хотел найти в этом гавриллите наставника. Скорее всего, он был знаком с Квероном прежде.

Глупо беспокоиться о том, что невинно так же, как и религиозность Гьюэра.

Глава 18

Тайну, сокрытую от веков и родов, ныне же открытую святым Его.

Послание к Колоссянам 1:26

У Камбера так и не появилось случая выяснить причину приезда посетителя Гьюэра, так как вскоре пришло распоряжение Синила.

Как раз расковалась серая кобыла - любимица Камбера. Прислонившись к воротам конюшни, он, в костюме для верховой езды, послужившем еще михайлинскому викарию, смотрел на работу кузнеца. Звон молотка, загонявшего гвозди в копыта, заглушал остальные звуки, и появление двух мужчин возле конюшен было замечено лишь после того, как кузнец Эндрю приостановился. Камбер обернулся и увидел Гьюэра, сопровождавшего знакомого светловолосого человека в синей михайлинской одежде. Йорам приблизился и приложился к епископскому перстню.

- Йорам, рад тебя видеть! - Камбер улыбался так, как Алистер почти никогда себе не позволял. - Боюсь, я попался на уклонении от моих обязанностей. Мне надлежит готовиться к воскресной проповеди, а вместо этого я загляделся, как подковывают Фалаинну, потом хотел покататься с часок. Пригласил бы тебя в попутчики, но сегодня тебе, наверное, уже не хочется.

Йорам улыбнулся в ответ с непринужденностью, которой они пользовались все прошедшие месяцы для общения на публике. Он был одет почти как отец, только наряд дополнял михайлинский плащ; пшеничные волосы рассыпались по сброшенному капюшону. Проехав много миль, выглядел Йорам как обычно: невозмутимый, спокойный, волосы гладко причесаны.

- Вы, ваша милость, как всегда, очень наблюдательны, - Он учтиво поклонился. - И боюсь, воскресную проповедь придется произнести кому-нибудь другому. Его Королевское Величество требует вашего присутствия не позднее, чем через неделю.