С тех пор, как я был моложе, мы всегда были только вдвоем. Мой отец сбежал от нас, когда мне было два года, и, несмотря на то, что она много раз пыталась встречаться, моя мама всегда была матерью-одиночкой. Я уверен, что она делает все возможное, но минимальная заработная плата в закусочной никогда не давала нам ничего, кроме самого необходимого. Что касается наших отношений? Они примерно такие же прочные, как этот дом — может рухнуть от легкого ветерка. Я всегда буду ценить все, что она сделала для меня, но после пятого раза, когда она исчезла с новым парнем и оставила меня на произвол судьбы в возрасте восьми лет, я перестал надеяться, что она когда-нибудь станет матерью, в которой я нуждался.
Я снимаю крышку с пива и делаю большой глоток. Ледяная жидкость помогает охладить мое тело, позволяя мне отложить этот сон,
***
Покрытая снегом трава и холодный январский воздух — суровое напоминание о моем наименее любимом времени года. Я дрожу в своих черных рваных джинсах и рубашке с длинными рукавами. Часть меня задается вопросом, стоит ли мне вернуться в дом за курткой, но, когда подъезжает Стоун, я решаю этого не делать. Я спрыгиваю с крыльца и подхожу к пассажирской стороне.
— Ты достаточно долго, мудак.
Он закатывает глаза. — Отвали. Я заставлю тебя кататься на мотоцикле по чертову снегу.
— Нет, ты бы не стал.
— И почему это?
Я вытаскиваю косяк из кармана и верчу его между пальцами. — Потому что тогда ты ничего не получишь. — Уголки его рта приподнимаются, но когда он тянется за ним, я отстраняюсь. — Да. Глаза на дорогу.
Школа находится недалеко от моего дома, так что дорога туда займет всего пару минут. Как раз перед тем, как мы въезжаем на парковку, я смотрю на всех придурков в униформе. Хейвен Грейс — частная школа напротив моей, хотя я всегда говорил, что HGP должен обозначать шлюх, геев и проституток. В нем полно богатых снобов, которые ведут постоянную войну за то, чтобы
— Смотри, это твой лучший друг, — шутит Стоун, кивая в сторону одного особенно неприятного говнюка.
Я смотрю, как белокурый придурок ведет себя так, как всегда ведет себя его титулованная задница — как будто никто в мире не может прикоснуться к нему. Хотя, я думаю, никто не может, поскольку его отец — окружной прокурор. Он несколько раз пытался бороться со мной, но я не сомневаюсь, что он швырнул бы в меня книгой, если бы у него действительно была отметина на его красивом лице. Хотя мое уголовное досье не совсем безупречно, в нем нет обвинений в совершении тяжких преступлений, и я делал вещи, которыми не горжусь, чтобы сохранить его таким.
Глаза Картера встречаются с моими и мгновенно сужаются. Я хихикаю, щелкая его, прежде чем отвести взгляд. Я могу быть его самым ненавистным человеком номер один, но он всегда последнее, о чем я думаю.
— Знаешь, однажды тебе придется надрать ему задницу, просто чтобы поставить его на место, — указывает Стоун.
Я хмыкаю, признавая, что он, вероятно, прав, но полностью осознаю, что это плохая идея.
Как только он паркуется, мы вдвоем выходим из машины и идем, чтобы присоединиться к остальным моим идиотским друзьям за школой. Зейн, самый близкий мне брат со времен детского сада, прислоняется к стене. Его черные волосы всклокочены, и он затягивается сигаретой. Гейдж и Истон рядом с ним. Их одинаковые черные кожаные куртки всегда хороши для шуток за их счет. Какие парни ходят по магазинам вместе, чтобы подобрать подходящую одежду? Я имею в виду, кроме мега-шлюх через дорогу.
— Что случилось, ублюдки? — Я приветствую их, вырывая сигарету из пальцев Зейна и поднося ее к губам.
Гейдж хитро улыбается и протягивает мне телефон. — Он просто показывал нам фотографии, которые ему прислала его девушка. Она горячая штучка.
Я беру устройство в руки и просматриваю изображения. Последние несколько месяцев Истон встречается с Тессой Каллахан — одной из соплячек с трастовым фондом с другой стороны улицы. Сначала я был категорически против этого. Однако после того, как он практически навязал ее всем нам, я неохотно стал терпеть ее. Я все еще думаю, что между ними ничего не получится, но они настаивают, что им просто весело. И Гейдж прав — она довольно горячая. Чертовски психованная, но тем не менее горячая.