Святой нимб и терновый венец

– Мое предположение: ими застлали то возвышение, на которое положили снятого с креста Иисуса. И они служили своего рода матрасом – лежать на голом камне вряд ли очень приятно. Но зачем устилать камень кусками савана, если человек мертв и совершается обряд захоронения? Совсем другое дело, если ученики трогательно позаботились о том, чтобы Иисус (разумеется, живой) чувствовал себя уютно на каменном ложе. У Иоанна в главе 20-й также сказано: «А Мария стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб, и видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса». Раз «ангелы» сидели у изголовья и в ногах лежака, на котором покоился Иисус, то это значит: Христа никак не могли похоронить, как это было принято у иудеев – в небольшой нише, вырубленной в скале. Христа, вопреки всем традициям погребения, положили в склепе на полу или на подесте, ведь он был не мертвым, а живым! Иоанн продолжает: когда Мария Магдалина покидает гробницу, то видит рядом со склепом некую личность, которую принимает за садовника. Она обращается к нему и спрашивает, не знает ли он, кто унес тело. И только после видит, что садовник не кто иной, как Иисус Христос. Но почему же Магдалина и ученики узнали его не сразу? Видимо, в садовника он превратился, надев скрывающее фигуру и голову одеяние и, вполне возможно, опираясь на палку или посох – ведь раны у него еще не зажили. И черты лица претерпели некоторые изменения: во-первых, припухли после перенесенных истязаний, во-вторых, изменили цвет. Смесь алоэ и мирры, нанесенная на тело, сделала кожу темной. Далее следует странная деталь: Мария падает ниц и желает прикоснуться – или поцеловать – стопы учителя. Но Иисус запрещает ей сделать это, заявляя: «Не прикасайся ко мне!» Почему такая реакция? Если он воскрес, то его поведение более чем странно – ему ли, Богу, опасаться прикосновений смертных? А вот если исходить из того, что раны у Иисуса все еще сильно болели, то становится понятно, почему он не пожелал, чтобы Мария Магдалина до них дотрагивалась. А в Евангелии от Петра, церковью не признанном, вообще говорится, что солдаты, охранявшие гробницу, увидели, как из нее выходят три человека, причем два из них поддерживали третьего: «И когда они рассказывали, что видели, снова увидели выходящих из гробницы трех человек, двоих, поддерживающих одного...» Вот и опять таинственные личности, оказывающиеся в пещере и называемые «ангелами»! Воскресшего Иисуса «ангелам» поддерживать не нужно, зато больного, еще не оправившегося от последствий распятия, – непременно! Далее, согласно Луке (глава 24, стих 38—43), Иисус явился своим ученикам, и они сочли его вначале привидением, на что Иисус ответил: «...что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И, сказав это, показал им руки и ноги. Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними».

Рональд Каррингтон сделал многозначительную паузу. Все молча ждали продолжения рассказа.

– Странно, для чего Иисус показал им ноги и руки? Уж не для того, чтобы они увидели его едва затягивающиеся раны и окончательно убедились: он пережил распятие. А Фоме неверующему Иисус предлагает даже дотронуться до своей раны на боку. Заметьте, Христос запретил Марии Магдалине прикоснуться к своим ранам, а Фоме отчего-то разрешил. Но ведь и в том, и в другом случае он, согласно церковным догматам, уже воскрес. А вот если предположить, что Иисус просто остался жив, то становится понятно: при встрече с Марией Магдалиной, утром в воскресенье, он был еще слаб, и раны едва начали заживать – любое прикосновение к телу отзывалось болью, а при встрече же с Фомой, по прошествии многих дней, раны уже затянулись, поэтому Христос безбоязненно позволил ученику дотронуться до них. Помимо того, обратите внимание, Лука упоминает, что Иисус, как обычный человек, потребляет пищу. Это ли воскресший Бог?

– Но кто похитил или увел Христа из гробницы? – спросил Луиджи. – И зачем?