Святой Рейтинг

– Мы, собственно, где находимся? – официально поинтересовался Лефтенант.

Доктор поправил галстук-бабочку и приосанился.

– Это святая святых моей резиденции, – торжественно провозгласил он. – Здесь моя лаборатория. Здесь я мыслю и работаю. Здесь рождаются великие планы, которым суждено перевернуть мир…

Фёдор огляделся. Святая святых напоминала обитель средневекового алхимика из криминально-исторического сериала «Месть Гомункулуса». Огромный стол посреди комнаты был завален бумагами, разноформенными сосудами из глины, стекла и фарфора, инструментами непонятного предназначения. К столу жались несколько трёхногих табуреток. У стены пристроилось сооружение, напоминающее древнюю печь с поддувалом.

– Ого! – сказал Сидоров, озираясь. – Тигли, реторты, атанор… Да у вас тут всё необходимое и достаточное для получения философского камня!

Хаос снисходительно улыбнулся.

– Ну, фигурально говоря, свой философский камень я давно получил, причём без всяких трансмутаций, – откликнулся он. – А что касается обстановки, то келья алхимика нужна мне для колорита и антуража. Создаёт рабочее настроение. Люблю, знаете ли, средневековые мотивы.

– Заметили уже, – сказала Валя-Кира. – Феодальный замок, слуги в доспехах, рыцарские щиты и оружие на стенах… Между прочим, могли бы стены хоть панелями обшить, а то холодом несёт. Да и некомфортно.

– Сказано истинной женщиной! – сказал Хаос с лёгким поклоном. – Я подумаю… А для работы мне вполне достаточно головы и ноосферы.

С этими словами доктор погладил медальон. «Да что он каждые пять минут за свою цацку хватается!» – удивлённо подумал Фёдор.

– Вот здесь, в этом скромном уютном месте, в этой неподражаемой творческой атмосфере, я и создал свой антигенератор, – продолжал Хаос, усаживаясь на табуретку и картинно опираясь локтем на стол. У Фёдора возникло нехорошее подозрение, что доктор снова рисуется перед Валей-Кирой.

– Анти… чего? По-русски скажи, – плаксиво потребовал Корней.

– Да хоть на суахили! Всё равно ни шиша не поймёшь… И кстати, что за амикошонство? – Доктор смерил затрепетавшего Корнея тяжёлым взглядом. – Что за обращение на «ты»? Я тебя апостолом не назначал. Приказываю обращаться ко мне «ваше императорское величество».

– Антигенератор, как я понимаю, и есть прибор для уничтожения радиоволн? – спросил Мориурти, стремясь отвлечь внимание Хаоса от струхнувшего Корнея.

– Правильно понимаете.

– Покажете?

Широким гостеприимным жестом доктор обвёл пространство вокруг себя.

– Смотрите, – великодушно разрешил он.

Но, сколько Фёдор ни вглядывался, в келье ничего, кроме стола, табуреток и печки, не наблюдалось. Мориурти пожал плечами.

– Постойте, – сказал вдруг Сидоров. – Зона возникла одновременно с появлением замка. Не хотите ли вы сказать, что…

– Умница! – воскликнул профессор. – Назначаю любимым апостолом. Замок как раз и был первым антигенератором. Или, если угодно, первый антигенератор был размером с замок. Башня-донжон служила поглотителем радиоволн, во дворце размещалась периферийная аппаратура, галерея между башней и зданием работала как переходное устройство… Ну, и так далее. Каково?

– Зашибись, ёксель-моксель, – молвил Фёдор с невольным вздохом облегчения. Может, не так страшен чёрт?.. Если для очистки от радиоволн на каждые несколько сотен квадратных километров придётся строить по замку, то это песня долгая. И родная видеопанель ещё поживёт, поживёт…

Доктор погрозил пальцем.

– Знаю, боец, о чём подумал, – сказал он с нехорошим смешком. – Вынужден тебя огорчить. За десять лет я принципиально модернизировал модель. Теперь она укладывается в небольшой чемодан, и достаточно проста в изготовлении. Пока вы утром завтракали, я почти закончил очередной прибор… Технология будет упрощаться и дальше. А через некоторое время, по меньшей мере двое из вас, – он мельком посмотрел на Мориурти и Сидорова, – начнут мне помогать в производстве и сборке…

– Это вряд ли, – сказал Фёдор сквозь зубы.

– Почему? – удивился доктор.

– А я им скорее руки поотрываю…

Эта непротокольная реплика вырвалась как-то сама собой. Фёдор понимал, что конфронтация с Хаосом нежелательна, да и опасна. Ночная победа была случайной, и досталась лишь благодаря суеверию доктора, Урюпинский трибунал ему в дышло, а вообще-то силы неравны. Однако и промолчать сын эфира не мог. Достал, достал Хаос с его изуверскими планами, со сладострастным покушением на Валю-Киру, с видимым всемогуществом и высокомерием. Невольно вспомнилась девушка, танцующая перед самозваным богом, и распалённый Хаос, пожирающий взглядом мраморно-белое обнажённое тело, светлый пушок внизу живота… Кулаки бойца сжались.

Однако доктор не рассердился. Напротив, посмотрел на Фёдора с некоторым сочувствием.

– Знаю, знаю, – сказал он, поднимаясь. – Сейчас ты меня ненавидишь, и, будь твоя воля, задушил бы своими руками. А почему, собственно? За ночной инцидент? Так я извинился, и впредь твоя девушка в полной безопасности. При всех говорю! Так в чём же дело? Тебе не нутру мои планы?

– Не по нутру, – вызывающе подтвердил Фёдор.