Святой Шарбель. Новый взгляд

Нелепо выглядит и желание многих русских православных христиан, в том числе иногда и священников, объяснить «лжечудеса» святого Шарбеля, подобные казусу, описанному в вышеприведенном письме, «ненастоящестью» католической церкви и католических святых. Получается парадокс: при чем здесь святой Шарбель, если речь-то идет о чисто человеческой глупости «верующих», не знающих даже толком – православный ли это святой, тем более посещающих храм исключительно ради того, чтобы «посвятить» вербочки или пасху, и часто даже не дающих себе труда выслушать от начала и до конца службу, не говоря уже о том, чтобы бывать в храме хотя бы по воскресеньям, знать в лицо священника своего прихода и стараться как можно чаще советоваться с ним относительно важных событий своей жизни.

Поговорим и о еще одном аспекте нашей духовной жизни. Очень часто людям свойственно подменять понятие духовной жизни утилитарным, то есть, попросту говоря, бытовым, «кухонным» использованием (иначе не скажешь) святых. Неприятно и не по-христиански выглядит иногда такое – спросишь, к примеру, верующего о святой Варваре. И что же оказывается? Большинство русских православных христиан отлично знают эту святую, часто вспоминают о ней… Правда, ограничивается это «знание» одним – святая Варвара помогает, дескать, «от больного зуба». Многие даже и «заговор» знают, имеют дома истертую бумажку с его словами, причем хранят ее в «красном углу», рядом с иконами. Лишним будет, наверное, уточнять, что речь идет не о молитве святой Варваре и что взят этими верующими такой листочек отнюдь не в церкви, а переписан у какой-нибудь соседки.

Время, в которое нам суждено жить, скорее языческое, чем христианское. Язычество – в растущей популярности оккультизма. Книжные лотки завалены изданиями оккультной тематики. Между тем, ошибки духовной жизни, неточно выбранные в ней ориентиры, перегибы какие-то рождают неправильное представление о вере.

Возьмем, к примеру, веру большинства русских и не только русских людей в чудодейственную способность нашей выдающейся русской святой Ксении Петербуржской помочь женщинам, которые долго не могут воплотить в жизнь свою мечту иметь ребенка. Огромное количество молодых и даже не очень молодых паломниц устремляется в Санкт-Петербург к храму этой святой, чтобы, проведя там некоторое, иногда даже очень продолжительное время, «вымолить» себе ребенка. Именно «вымолить» – так обычно говорят женщины, которым действительно помогло это чудесное паломничество. Многие из них идут к храму пешком, просят служителей храма дать им какое-нибудь послушание, исповедуются и причащаются, одним словом – совершают некий духовный подвиг, пересматривают свою предыдущую духовную жизнь, дают некие обеты. Обычно обращаются к святой Ксении так: после службы ей пишут записку-просьбу и вкладывают ее в расщелины камней, из которых сложен храм. Привезя же из храма икону с изображением лика святой Ксении, ее благоговейно вешают в красном углу, не забывают молиться ей, а, получив желаемое, многие женщины отправляются после вместе со своими детьми в повторное паломничество, чтобы поблагодарить святую.

И уж точно никому не придет в голову пользоваться иконой с ликом святой так, как пользуемся мы изображениями святого Шарбеля. На Руси издавна у многих простых крестьянок бытовала привычка, предаваясь утехам на супружеском ложе, задергивать занавесочкой лики святых в красном углу – еще бы, ведь иконы не должны такого видеть! Об этом простодушном нежелании крестьянок «осквернить» образа с умилением писали многие европейские путешественники, в разное время посещавшие Россию. А ведь, если дойти до абсурда в понимании вопросов веры, можно предположить, что и православной иконой с изображением Ксении Петербуржской можно воспользоваться примерно так же – устроить ее, к примеру, под подушкой в своем будуаре. К счастью, такое в голову никому не приходит.

Люди, искренне веря в святого Шарбеля, упускают самое важное: ведь Шарбель – такой же христианский святой, как и наши привычные, близкие российские святые – Серафим Саровский, Сергий Радонежский. Так не совершаем ли мы чего-то непотребного, кощунственного, языческого, прикладывая изображение святого к гнойным язвам, кровоточащим ранам? Не есть ли подобное обхождение с ликом святого для православного христианина большим грехом, чем обращение к святому иной конфессии?

Не меньшим грехом является и то, когда некоторые верующие из всего огромного сонма святых, поклониться которым предлагает каждому человеку христианство, оставляют себе исключительно святого Шарбеля, помещают его изображение в четырех углах комнаты подобно подросткам, влюбленным в знаменитого футболиста либо певца. Или ежечасно прибегают к просьбам, обращенным к святому Шарбелю, забыв, что молитва этому святому, как и любому иному святому, уместна, если мысли о Господе присутствуют в сердце человека, если он осознает, что именно Господь через своих святых творит на земле чудеса милосердия.