Святой в миру (СИ)

Солнце тем временем поднялось над лесом, оба почувствовали голод и решили перекусить. Мистер Доран заметил, что его сотрапезник совсем непритязателен в пище, однако ест с аппетитом, наслаждаясь вкусом даже простой ветчины. Неожиданно Коркоран спросил, как оказались здесь все гости его сиятельства? Узнав от Дорана подробности приезда приглашённых, воспринял сведения о мистере Нортоне, приехавшем со своею сестрой как гость мисс Хэммонд, достаточно равнодушно, проявив некоторый интерес к гостям кузена. Самому священнику показалось, что для Коркорана присутствие в имении друзей Стэнтона стало не самым приятным сюрпризом.

Долгое время они обменивались впечатлениями об Италии, бывшей для обоих "а land flowing with milk and honey", говорили и о книгах, и Доран снова поразился верности и живости суждений своего спутника. В итоге в Хэммондсхолл они вернулись ближе к обеду, и тут же выяснилось, что их исчезновение на всё утро и половину дня вызвало раздражение девиц и спровоцировало странный всплеск хандры мистера Нортона, который отказался от завтрака и провёл весь день на берегу озера в одиночестве.

После обеда мистер Коркоран около трёх часов пробыл с дядей, играя на бильярде и развлекая его рассказами о Европе. Присутствующий здесь же Доран отметил, что он ни разу не навёл разговор ни на что, касающееся Хэммондсхолла, но совершенно определённо сказал, что уже в конце августа намерен вернуться в Италию.

Несколько раз их прерывали. Затянувшаяся беседа вызвала беспокойство мистера Стэнтона, и он дважды под разными предлогами заходил в бильярдную. А вскоре после него интерес игре на бильярде неожиданно проявила и мисс Хэммонд.

Всё это ничуть не обеспокоило мистера Коркорана, который вечер до ужина провёл за книгой, а время после ужина посвятил прогулке в одиночестве, незадолго же до полуночи, пожелав присутствующим спокойной ночи, отправился спать. Он усугубил озлобление Клэмента Стэнтона и разочарование мисс Софи упоминанием о том, что и завтра намерен встретить рассвет на Лысом Уступе. И снова пригласил с собой Дорана, если, конечно, тому не в тягость вставать чуть свет.

Священник любезно поклонился, и тут вдруг поймал на себе взгляд мистера Нортона, исполненный откровенной злобы. Доран почти ощутимо содрогнулся - от удивления и испуга. Это был не испуг робости и минутной потери мужественности, но страх души, столкнувшейся с бесовским искусом. Отец Доран быстро пришёл в себя, но произошедшее усугубило его отвращение к мистеру Нортону.

Мисс Софи Хэммонд была подлинно расстроена. Сегодняшний день удручил и огорчил её. Едва она узнала, что мистер Коркоран чуть свет ушёл на болота, в душе её поселилась чувство гнетущей пустоты. Оно затянуло тоской и апатией. Она мечтала о том, что мистер Коркоран непременно окажется галантным кавалером, любезным и внимательным к дамам, и, конечно же, заметит и оценит её как лучшую из девиц. Но он исчез почти на половину дня, а после его возвращения она не дождалась от него ни одного знака внимания, хотя бы родственного! Он вообще не замечал её, беседовал на какие-то совсем неинтересные, пустые и скучные темы с дядей и этим странным священником, а на её предложение устроить в поместье бал - поморщился.

Софи злилась, но он был так красив, что стоило мисс Хэммонд взглянуть в его чёрные полусонные глаза, всё её недовольство таяло. Она неожиданно осознала, что всю жизнь ждала именно этого человека - это он проступал на кромке предутренних снов, он был предметом самых сокровенных мечтаний, смыслом и целью всей жизни. Софи словно провалилась в бездну его чёрных глаз, все прочее стало призрачным и рассыпалось в прах. Она поняла, что до этого и не жила, но просто пребывала в жизни. Без него все казалось бессмысленным.

...Этот день оставил у Дорана странное впечатление, которым он, однако, пока не решился поделиться с другом. Мистер Коркоран, оправдывая молву и рассказы о себе, оказался неординарным человеком. Слишком неординарным, чтобы быть подлинным. Слишком умным, чтобы быть честным. Слишком красивым, чтобы декларировать равнодушие к любви. Слишком талантливым, чтобы не быть тщеславным. Слишком одарённым, чтобы смириться с чьим-то предпочтением. Он казался порядочным, холодным, смиренным и целомудренным - но где-то непременно должна была проступить ущербность.

Самого дрянного и мерзкого, что уронил о нём Кэмпбелл, Доран пока не замечал. Но ведь такое напоказ никто и не выставляет.