Святой воин

При нашем появлении они степенно поднимаются, приветствуя командира. Лотарингский Малыш подкручивает усы, на его губах появляется приветливая улыбка. Сьер де Бушаж, довольно осклабившись, ловит в воздухе монету, которую швыряет ему враз помрачневший крепыш в черном. Это сьер Жюль де Фюи, еще один член нашего отряда, коренной парижанин. Жюль единственный из всей честной компании соответствует образу француза, сложившемуся у меня с раннего детства. Он невысокий, коренастый и добродушный, с вечно всклокоченными волосами и настолько пышными усами, что даже непонятно, как он вообще может есть. Жюль исключительно разбирается в винах и сыре, не дурак пройтись по бабам, отменно владеет мечом и секирой.

— Я побился об заклад с этим столичным типом, что командир явится еще до полудня, вдобавок приведет кого-нибудь из спасшихся, — ухмыляется наваррец.

— Еще кто-нибудь выжил? — спрашивает шевалье де Кардига.

Наваррец пожимает плечами, остальные мрачно переглядываются. Итак, из двадцати одного нас осталось всего пятеро.

«Не густо!» — вздыхаю я про себя.

Не успеваю я толком просушить одежду, как следует приказ построиться.

— Прежде всего я хочу посмотреть, что нам удалось спасти, — грохочет шевалье де Кардига.

Как по волшебству перед ним возникает небольшая горка железных предметов. Самый внушительный из них — кулеврина Лотарингского Малыша. Одному богу известно, чего стоило мэтру Жану ее спасти, лично я воспринимаю случившееся как маленькое чудо. Сам я сберег два кинжала, один в ножнах на предплечье, другой на бедре, да небольшой сверток с медицинскими инструментами. Так, ничего особенного: пара скальпелей, зажим, пинцет, три иглы и иглодержатель, там же моток шелковых ниток. Эти штуковины я всегда таскаю во внутреннем кармане куртки, ведь случаи, как известно, бывают разные. Все инструменты, лекарства, спирт и перевязка сгинули вместе с судном и теперь покоятся где-то в паре-тройке миль от пустынного английского берега. Там же лежит модернизированный «Зверобой», вместе с запасными стволами и улучшенным оптическим прицелом, а также осколочные гранаты, мой несостоявшийся сюрприз англичанам.

Но это еще не самая большая наша потеря. Вместе с потопленным судном пропали доспехи и оружие, порох и деньги. Утонули боевые жеребцы, каждый из которых стоил столько же, сколько сорок коров. А самое главное — погибли люди, специально отобранные, лучшие из лучших. Прекрасные воины, которые так и не успели скрестить оружие с коварным врагом. Неизвестный корабль вынырнул из тумана и двумя залпами отправил их всех на дно, он как специально поджидал «Святого Антония»!

Прищурив глаза, я несколько мгновений прикидываю, была ли случайной наша встреча с таинственным призраком. Надо бы поразмыслить на досуге, осторожно поспрашивать, что думают остальные.

— Это все? — горько усмехается шевалье де Кардига, взвешивая на ладони тощий кошель, внутри которого грустно позвякивают все наши сбережения.

— У меня есть фамильный перстень, — небрежно замечает сьер Габриэль. — Это еще сорок золотых экю.

Отставив руку в сторону, наваррец любуется крупным рубином, вертит кистью так и сяк. В ответ камень в перстне подмигивает красным, мол, здесь я, готов выручить в трудную минуту.

— Нам нужны кони, десять на всех, считая и вьючных, — вслух прикидывает шевалье де Кардига. — Доспехи, хотя бы кольчуги, шлемы, щиты, копья и мечи.

— Я обойдусь секирой, — скромно роняет сьер де Фюи.

Наваррец фыркает, как тюлень, ведь хорошая секира стоит не дешевле меча.

Кивнув, командир продолжает:

— Порох и свинец для мэтра Жана.

Лотарингский Малыш довольно скалит зубы, а они у стрелка крупные, как у лошади.

«Кончатся пули — будет кусать врага», — думаю я, но вслух не говорю, опасаюсь. Кому охота услышать обидное «чертов коновал» или нелестное «клистирная трубка»?

— Кроме того, нам нужна новая одежда. Теперешняя после вынужденного заплыва потеряла всякий вид. Мы, извините, похожи на бродяг! — замечает сьер де Бушаж.

— Хозяйственная утварь, пара топоров, котел, — загибает пальцы сьер де Фюи.

Так как мы с Лотарингским Малышом молчим, шевалье де Кардига спрашивает сам:

— Вам есть что добавить?

Переглянувшись, мы одновременно пожимаем плечами, все нужное вроде бы уже упомянули.

— Итак, — задумчиво роняет командир, — подведу итоги. Уже понятно, что золото нашим английским друзьям мы передать не сможем, деньги пошли в дар морским чудищам. Гораздо хуже то, что и сами мы остались без наличных. Даже если продадим перстень сьера де Бушажа, вырученных денег нам не хватит и на четверть требуемого.

Хоть мы и ожидали услышать нечто подобное, новость заставляет всех нахмуриться.

— Есть у кого-нибудь мысли, что делать дальше? — интересуется шевалье де Кардига.

Конечно, есть. То, что мы потеряли коней, — плохо, а потому первым делом нам следует обзавестись средствами передвижения. Там же, где возьмем коней, мы получим и оружие. А уже с его помощью...

Я делаю шаг вперед, и взоры всех присутствующих тут же скрещиваются на мне.

— Слушаю, сьер Армуаз, — суховато бросает командир.