— Ой, поют! Да только я один их ноне слышу!.. Не хотим мы, чтобы все нас слышали.
Святолесцы его прозвали
И многие годы по смерти Евфимия соседние монахи, дровосеки в лесу, пастухи и перехожие путники, слышали на могиле его чудное пение. То «блаженный» Василько вспоминал священные напевы, которые в детстве певал со своими красавицами-сёстрами.
Так кончалась переписанная мною старая рукопись.