Святослав

Не желая отказываться от сообщения источника о кознях Калокира, но понимая всю нереальность мотивов, которыми он якобы руководствовался, некоторые авторы предлагали скорректировать устремления сына херсонского протевона, не отказывая ему в активной роли в событиях на Балканах. Например, предлагалось рассматривать Калокира не как претендента на византийский престол, а как сепаратиста, добивавшегося отделения Херсона от Византии^{487}. Как известно, отношения между Херсоном и Константинополем были весьма сложными. В конце 830-х годов Петрона, отправленный, как мы помним, императором Феофилом к хазарам для строительства Саркела, посетил Херсон и, вернувшись в столицу, посоветовал василевсу: «Если ты хочешь всецело и самовластно повелевать крепостью Херсоном и местностями в нем и не упустить их из своих рук, избери собственного стратега (наместника. – А. К.) и не доверяй их протевонам и архонтам»^{488}. Петрона и стал первым стратегом Херсона. Херсониты не смирились с утратой самостоятельности, в городе часто происходили волнения, а в начале 890-х годов жители Херсона даже убили своего очередного стратега Симеона. В отличие от стратега протевоны и архонты относились к выборным «отцам города» и последовательно отстаивали его интересы. Сыном протевона и был Калокир. В начале 950-х годов Константин Багрянородный рекомендовал сыну в случае, «если жители крепости Херсон когда-либо восстанут или замыслят совершить противное царским повелениям, должно тогда, сколько ни найдется херсонских кораблей в столице, конфисковать вместе с их содержимым, а моряков и пассажиров-херсонитов связать и заключить в работные дома. Затем же должны быть посланы три василика (чиновники императора, выполнявшие его поручения. – А. К.): один – на побережье фемы Армениаки, другой – на побережье фемы Пафлагония, третий – на побережье фемы Вукелларии (перечисленные фемы располагались на южном берегу Черного моря. – А. К.), чтобы захватить все суда херсонские, конфисковать и груз, и корабли, а людей связать и запереть в государственные тюрьмы и потом донести об этих делах, как их можно устроить. Кроме того, нужно, чтобы эти василики препятствовали пафлагонским и вукелларийским кораблям и береговым суденышкам Понта переплывать через море в Херсон с хлебом и вином, или с каким-либо иным продуктом, или с товаром». Затем следовало отменить все денежные выплаты, которые Херсон получал от центральной власти, а всем представителям этой власти (прежде всего стратегу) предлагалось покинуть блокированный город. Василевс подчеркивал, что херсониты «не могут существовать», если не будут получать зерно, доставляемое из фем южного берега Черного моря, и если не смогут продавать купцам из метрополии шкуры и воск, поставляемые в Херсон печенегами^{489}. Любопытно, что глава, посвященная Херсону, – самая объемная в трактате «Об управлении империей». Рекомендации василевса ромеев удивительным образом похожи на те, что давали более тысячелетия спустя некоторые политики первому президенту Российской Федерации относительно возможных отношений с чеченскими сепаратистами. Русам, кстати, казалось, что «Корсунская страна» имеет особый статус, что подчеркивается в русско-византийских договорах 944 года (о котором мы уже говорили) и 971 года (о котором речь еще впереди).

Но, при всей сложности отношений Херсонской фемы с метрополией, предполагать, будто Калокир представлял какие-то силы, стремившиеся отделить Херсон от империи, нет оснований. Ведь в случае принятия такого предположения невозможно объяснить причины, по которым сын херсонского протевона увел войска Святослава на Балканы, в то время как они могли оказать поддержку сепаратистам непосредственно в Крыму, поскольку находились поблизости – на берегах Керченского пролива. Скорее, Калокир действовал вполне солидарно с высшими властями империи, стараясь предотвратить то, что сделал с Херсоном спустя несколько десятилетий сын Святослава Владимир. Не случайно ловкого херсонита поощрили званием патрикия.