Святослав

Разграбив землю древлян, уничтожив сопротивлявшихся, отдав в рабство покорных, Ольга решила заставить платить дань тех, кто не попал в эти две категории, и пошла, как сообщает летопись, «с сыном своим и с дружиною по Деревской земле, устанавливая распорядок сборов и повинностей. И сохранились становища ее и места для охоты до сих пор. И пришла в город свой Киев с сыном своим Святославом и побыла здесь год». В летописной заметке, посвященной событиям следующего года (в лето 6455, то есть 947-е), говорится: «Отправилась Ольга к Новгороду и установила погосты и дани по Мете и оброки и дани по Луге. Ловища ее сохраняются по всей земле, следы и места ее пребывания, и погосты, а сани ее стоят в Пскове и поныне, и по Днепру есть места для ловли птиц, и по Десне, и есть село ее Ольжичи и до сих пор. И так, установив все, возвратилась к сыну своему в Киев и там пребывала с ним в любви».

Ольга провела очень полезные мероприятия. Судя по тому, как действовал в земле древлян Игорь, можно подумать, что русские князья до Ольги брали, сколько им вздумается, приходили за данью, когда вздумается, и это могло им сойти с рук, если с ними было достаточно дружинников. Как отметил Н. И. Костомаров, «у Ольги разбойный наезд стал заменяться подобием закона»^{183}. Золотые слова! И рассказ замечательный! Ольга знает не только «кнут», но и «пряник». Дескать, вы погорячились (убили Игоря), и мы погорячились (закопали, сожгли, перерезали, распродали в рабство, вчистую разорили), но теперь Киев переходит в отношениях с данниками на цивилизованную основу – конкретные размеры поборов, определенные места стоянок, укрепленные острожки с постоянным гарнизоном, четко намеченные места для охоты и ловли птиц, всякие другие «следы» и «места»^{184}. Невольно на ум приходит императрица Екатерина II с ее губернской реформой, также начатой после «бунта бессмысленного и беспощадного» – пугачевщины.

В этих мероприятиях матери принимал участие – пусть и пассивное – Святослав. Летописец продолжает считать его младенцем, поэтому Ольга, реформировав Древлянскую землю, отвозит мальчика в Киев и только через год приступает к новому этапу преобразований. Значит, источником информации о преобразованиях княгини вновь служит фольклор. Или летописец пытается придумать для Святослава хоть какую-то роль во всех этих событиях? Вот его и возят туда-сюда.

Кстати, о поездках «туда-сюда». Ольга, по существу, производит два года подряд одни и те же действия – отличие только в месте, где происходят события. Сначала это только земля древлян. Потом Ольга уходит в Киев. В следующем году она сначала едет к Новгороду, оттуда отправляется на Мету (река на восточных окраинах Новгородской земли), потом перебирается на Лугу (крайний северо-запад Новгородчины, река впадает в Финский залив). Можно подумать, что ее распоряжения относились только к этим двум окраинам, а не ко всей Новгородской земле. Или все-таки княгиня охватила своими преобразованиями весь регион? И сани свои она оставила в Пскове, но что делала в этом городе, неясно. И при чем здесь Псков? Новгород – это район расселения словен ильменских, а Псков – кривичей. В X веке они слабо связаны между собой^{185}. Неясно и почему по Мете княгиней основаны «погосты и дани», а по Луге «оброки и дани»? А далее следы ее деятельности в изложении летописи приобретают совсем хаотический характер. Бросив сани в Пскове, она затем устанавливает места для ловли птиц «на Днепре» (где конкретно?) и «на Десне» (?). В рассказе всплывает еще какое-то село «Ольжичи». Наконец княгиня возвращается в Киев, чтобы «пребывать в любви» с сыном.