Святослав. Болгария

Сами собой выплыли подробности разговора со старым и опытным трапезитом Никандросом, который многие годы занимался именно пачинакитами и потому знал их лучше других. Каридис встречался с ним последний раз ещё тогда, когда совместно с хазарами они организовали набег на Киев. Он слышал, что ветеран Тайной стражи после ранения не смог вернуться в строй. К удивлению стратигоса, Никандрос не так сильно постарел за эти годы. Совершенно седой, но ещё довольно крепкий хозяин живописной виллы в тихом заливе на побережье встретил его радушно. Опираясь на искусно вырезанную костяную трость и припадая на левую ногу, он провёл гостя в уютную беседку из виноградных лоз, где на столе уже стоял запотевший кувшин с вином и в плетёной вазе лежали фрукты. У ног хозяина устроилась красивая собака, не отрывавшая умных глаз от гостя.

– О пачинакитах могу рассказать много, но тебе это сейчас ни к чему, поэтому кратко. Откуда они появились, точно сказать не может никто, даже они сами, но известно, что по крайней мере век тому эти народы уже кочевали между Итилем и Каменными горами, что лежат на восходе от Итиля-реки. Сейчас они делятся на восемь племён, в каждом из которых насчитывается пять родов – итого сорок колен. На правом берегу Борисфена, который они называют Варух, живут четыре племени: Язы Копон – Вожак Язы, которые кочуют вблизи от страны Мисян, Кабукшин Йула – Предводители Цвета Древесной Коры, которые обитают у границы с Уграми, а ещё Явды Эрдым – Прославленные Подвигами, и Кара Беи – Черные Князья, что граничат со Скифами-Русь. На левом же берегу обитают Куэрчи Чур – Небесные Вожди, Суру Кулпей – Серые Кулпеи, Боро Толмат – Неясно Говорящие, и Була Чопон – Пастухи Оленей.

– К кому мне стоит обратиться, чтобы варвары потревожили Киев? – спросил Каридис.

– Хм, трудно сказать, я ведь давно отошёл от прежних дел, ты же знаешь, – задумчиво произнёс хозяин.

– А тогда, когда ты был в потоке дел, к кому бы ты поехал с такой просьбой в первую очередь?

– Тогда бы, конечно, к Курыхану и его племени Куэрчи Чур, который и поныне держит в руках четыре левобережных племени. Он решителен, хитёр, любит золото, а главное – у него как бы негласный поединок со Сффентослафом: они почти ровесники, рано остались без отцов, оба по законам их народов стали князьями, оба отчаянны, смелы и воинственны…

– Постой, но отец Курыхана, прежний владыка левобережных пачинакитов Нудыхан, он же был жив, когда…

– Он не отец нынешнего повелителя, а его дядя. Отец погиб, когда Курыхану было около семи лет от роду. По законам пачинакитов, власть нельзя передать родному сыну, только племяннику или шурину. Так ещё в древности решили старейшины, дабы не ослабить свой народ единоличной властью, передаваемой от отца к сыну.

– А из правобережных пачинакитов кто более всего может подойти для такого дела?

– Думаю, что сейчас более всего будут сговорчивы Язы Копон и Кабукшин Йула, ведь они вместе с Симеоном Великим некогда ходили на нас, а теперь Сффентослаф разбил их бывшего союзника – Болгарию, а значит, лишил части добычи от набегов на Империю. Там более что, как ты говоришь, сей северный скиф заключил договор с мадьярами, а они – извечные противники пачинакитов, из-за того что пачинакиты вытеснили их сначала из придонских степей, а потом перерезали их стойбища в Паннонии…

– Возьмут ли они теперь деньги от нас, от тех, на кого нападали?

– Поверь, им всё равно, как получить с нас плату – нападая на Империю или помогая ей. Знаешь, если князь россов заплатит им или пообещает часть добычи, то они с охотой пойдут на нас, не сомневайся. Да ты пей вино, я сам вырастил этот виноград. – Хозяин вдруг сменил тему разговора, касаясь небольшой, но широкой ладонью шершавой поверхности лозы. – Сам его давил и выдерживал, это часть моей души, дорогой Каридис.

Хозяин проводил гостя до коновязи и придирчиво проследил, чтобы слуга осторожно установил в перемётных сумах две винные амфоры. Каридис, уже собираясь вскочить в седло, вдруг обернулся и неожиданно предложил:

– А может, поедешь со мной, Никандрос? Ты ещё не так стар, разум чист, а рука тверда, и не зря твоё имя – Мужественный Победитель!

– Знаешь, Каридис, я всю жизнь служил Империи. Стравливал народы, добывал важные секреты, устранял неугодных. И только после ранения, когда лежал здесь, как полудохлый пёс, глядя на морской залив, на восходящее и заходящее солнце, я понял, что ничего в этой жизни не сделал. Тогда я пообещал себе, что, если встану на ноги, никогда больше не буду заниматься тем, чем занимался прежде.

– Но ты же герой, ты защищал Империю Ромейскую! – воскликнул почти возмущённо старший стратигос.

– Сизифов труд защищать извне то, что уже гибнет изнутри. Наша Империя катится к гибели, и ты это хорошо знаешь, но, как и я когда-то, то ли не имеешь времени, то ли желания об этом подумать. Ты когда-нибудь сажал лозу или дерево?

– Да, у меня тоже есть вилла в тихом месте, там и виноград, и деревья, и цветы…

– Но всё это выращивают твои слуги, твой садовник и рабы. А ты сам, своими руками, что-нибудь делал там, а, друг Каридис?