Святослав. Хазария

– Не впервой Киеву обороняться, а сами мы никогда войну не начинали!

– Ну да, не начинали, а Олег с Игорем? Они всегда упреждающие удары наносили!

Потом слово взял Святослав.

– Доколе мы врагов у себя под боком греть будем? – резким тоном спросил он и заходил по гриднице. – Давно пора всем отпор дать: и хазарам, и печенегам, и византийцам…

– Молод ты ещё, княже, – заметил со своего места Свенельд, пощипывая длинный ус. – Византийские василевсы имеют силу грозную, а хазар ещё никто не мог одолеть.

– Одолеем, вуйко, – просто, но твёрдо отвечал Святослав.

В разгар этого спора молодой посыльный влетел в гридницу и растерянно остановился у порога, увидев такое обилие именитых военачальников. Лицо посыльного было красным то ли от быстрой скачки, то ли от волнения. Святослав, заметив его, приблизился скорым шагом.

– Ну, где же Веряга? – нетерпеливо спросил он.

Посыльный, приложив руку к груди, поклонился.

– Дозволь, княже… – Голос его дрогнул и сорвался.

– Реки! – коротко приказал Святослав.

– Темник Веряга… отравлен… – Посыльный запнулся.

– Как отравлен? Кем?

– Не может быть! – раздались возбуждённые и растерянные голоса.

– Его стременной рёк, – продолжил посыльный, сглотнув ком, – два дня тому хазарские купцы поднесли Веряге доброго вяленого мяса, а нынче он его отведал…

– Неужто помер? – недоверчиво воскликнул кто-то из темников.

– Точно, помер, я сам видел. Лежит темник Веряга в своём шатре синий и бездыханный… А стременной его весь почернел от горя, глядеть страшно…

Тяжкое молчание повисло в гриднице. Точно так же, как вчерашней ночью при сообщении о смерти служителя на могунском Требище.

Святослав сел к столу, закрыл рукой очи и глухо застонал. Все были поражены столь неслыханным злодеянием. Только вчера киевские боги сохранили от смерти Святослава, а нынче умер Веряга, верный товарищ, герой, лучший из темников. Тысячи стрел, мечей и копий минули его на полях битвы, десять лучших печенежских воинов не смогли одолеть русского витязя, а теперь он пал от рук подлых злодеев…

– Горицвет, – подняв очи, глухо промолвил Святослав, – собирай полки, ставь начальников, чтоб через три дня Молодая дружина была готова к походу. Выступаем против хазар. Пошли немедля трёх гонцов к Кагану, пусть упредят: «Иду на вы!»

– Будет исполнено, княже! – отвечал молодой Горицвет. – Какие велишь брать припасы?

– Никаких припасов, кроме поторочных сум. Ни возов, ни котлов не брать, конница не должна быть связанной. Возы могут за войском идти, но только для того, чтоб собирать оружие и отвозить в Киев раненых. И пусть не просят у меня помощи, я буду стремиться и сражаться там, где нужно, а не куда потянут возы.

– Сие верно речёшь, что лёгок будешь, – вновь отозвался Свенельд. – И врага можешь быстро настигнуть, но ежели сам удар получишь, так же борзо отлетишь и земли завоёванной не удержишь. А с обозами всё взятое у врага сбережёшь, и припасы всегда под рукой будут. И зачем врага упреждать? Во внезапном нападении – половина победы.

Святослав резко вскинул голову, будто его кто ударил, и ответил, как ножом отрезал:

– Я не тать, а русский князь и иду как воин. И отныне всегда буду врагов упреждать, что иду на их землю, пусть решают, покориться мне или принять честную битву. Сокол побеждает стремительностью, а византийские хитрости и хазарское коварство нам, русичам, не к лицу! – Он отвернулся и смахнул непроизвольно набежавшую слезу, видимо вновь вспомнив о Веряге.

– Делай, княже, как знаешь, – глухо обронил Свенельд, – я не могу тебе отныне перечить…

Глава вторая Берестянские огнищане

Ранней весной, когда ещё студил по ночам землю уходящий на полночь Мороз-батюшка, пришла к Берестянской пуще семья огнищанина Звенислава Лемеша.

На прежнем месте прожили они четыре лета, теперь пришло время искать новые нетронутые угодья, где поля будут давать щедрый урожай злаков.

Место понравилось всем: и старому деду, и самому Звениславу, и троим его сыновьям – Вышеславу, Овсениславу и Младобору. Земля была ровной, с полуночи её защищал могучий лес, а невдалеке протекала небольшая речка, в чьих камышовых заводях должно водиться изрядно рыбы.

Огнищане стали выпрягать лошадей из возов, отвязывать коров, коз, распутывать ноги ягнятам и овцам, снимая их на землю. Те, почувствовав под ногами твёрдую опору, радостно заблеяли.