Святослав Великий и Владимир Красно Солнышко. Языческие боги против Крещения

«До чего дошло! – с горечью думал Иосиф. – Хазары предпочитают прятаться в горах, нежели сражаться с врагом! Какое счастье, что этого не видит мой отец».

Иосиф бродил по пустому городищу вдоль глинобитных дувалов; крытые соломой приземистые хижины из камней жались одна к другой. Ветер скрипел распахнутыми дверями. Во многих домах еще не погасли угли в очагах.

«Ушли совсем недавно. – Иосифа грызла досада. – Знали, что хазарское войско где-то близко, и все равно ушли!»

Перемешавшись с окрестными племенами, хазары утратили свою воинственность. Это чувствовалось уже в царствование Аарона.

На землю ложились вечерние тени. Вдруг вдалеке раздался какой-то смутный звук – не то дыхание какого-то чудовища, не то отдаленный бой барабанов. Звук нарастал, он шел, казалось, со всех сторон. Усиливался, затихал, снова усиливался, таинственный и жуткий.

Иосиф настороженно прислушался, потом бегом устремился к глинобитной стене, окружающей городище. Он взбежал по ступеням на гребень стены и замер. У него сильно заколотилось сердце. С восточной стороны к Кайтаху приближались конные и пешие колонны славянской рати. Среди них можно было различить нестройные отряды конных печенегов, их крытые повозки.

* * *

Ночь Иосиф провел без сна. Он часто выходил из шатра и подолгу глядел туда, где далекими рыжими светляками мерцали костры в стане русов. Огней было много. Казалось, они запрудили полстепи.

Насилу дождавшись рассвета, Иосиф приказал трубить в трубы.

Хазарский стан ожил, зашевелился. Воины седлали коней, чистили оружие. Военачальники собрались у царского шатра. Иосиф вышел к ним в блестящем арабском панцире и таком же блестящем островерхом шлеме с маленькими крылышками. Он был в красном плаще, с саблей на поясе.

– Я сам поведу арсиев в битву, – объявил Иосиф. – Войску построиться, как всегда, в две линии. Где Арслан-бек? – Военачальник выступил вперед. – Возглавишь пехоту, друг мой. Конница Сарира займет правое крыло. Хазары и гузы встанут на левом крыле. Центр останется за арсиями.

После короткой молитвы военачальники поспешили к своим отрядам.

Густой топот надвигающейся конницы пробудил грозный гул в недрах земли. Над конницей реяли бунчуки и золотые диски на древках, боевые штандарты гузов и хазар. Конная масса растекалась по притихшей равнине, разворачиваясь широким фронтом. В чистом утреннем воздухе далеко разносились выкрики военачальников и всхрапывания идущих быстрым аллюром лошадей.

Русы и печенеги ждали хазар, построившись плотными шеренгами. Над этими шеренгами поблескивали на солнце острия тысяч копий.

Хазары подняли луки и стали осыпать русов тучами стрел.

Иосиф напряженно всматривался в боевой строй русов, укрытый большими красными щитами. В строю русов не было заметно павших, только щиты обрастали колючками вонзившихся стрел. По знаку Иосифа трубы заиграли атаку.

Конная лавина хазар стала набирать разбег. Арсии в тяжелых доспехах сразу вырвались вперед, их зеленое знамя трепетало на ветру. Иосиф яростно погонял белого арабского скакуна, чуть пригнувшись к его развевающейся гриве. Длинные шеренги русов были все ближе и ближе, там происходило какое-то движение – это наклонялись вперед частоколы копий.

Иосиф выхватил из ножен саблю. В следующий миг все перевернулось: небо, земля… Он летел куда-то вниз. Полуоглушенный падением, Иосиф не сразу сообразил, что произошло. Оказалось, его конь на всем скаку угодил передней ногой в нору суслика и перевернулся через голову. Жеребец силился подняться и не мог, у него была сломана правая нога.

Мимо с боевым кличем проносились арсии, размахивая саблями и стреляя из луков. То тут, то там приключалась та же беда: проваливаясь в сусличьи норы, кони арсиев с жалобным ржанием катились по земле, сминая наездников. Стиснув от злости зубы, Иосиф подошел к покалеченному белому жеребцу и одним ударом клинка прекратил его мучения.

Лес склоненных копий не остановил арсиев. Перескакивая через множество покалеченных лошадей и тела умирающих соратников, воины с полумесяцем на шлемах глубоко вклинились в боевые порядки славянской пехоты. В начавшейся свирепой рубке арсии и русичи выказывали необыкновенную стойкость и полное презрение к смерти. Мертвые и раненые громоздились друг на друге, крики и стоны тонули в беспощадном лязге железа, кони топтали копытами живых и павших.

Иосиф добрался до строя хазарской пехоты. Прикрыв глаза ладонью, он пытался определить, что происходит там, где сошлись грудь в грудь арсии и русы. К Иосифу приблизился Арслан-бек.

– Похоже, арсии прошли насквозь через войско русов. – Услышал Иосиф его голос, объятый волнением.

– Почему русы не бегут? – пробормотал Иосиф. – Почему продолжают сражаться?

Расступившись перед неустрашимыми арсиями, славянская пехота вновь сомкнула ряды и двинулась вперед. Стоявшие позади своей пехоты конные русы дружно ударили на арсиев.

Тем временем печенеги теснили гузов и хазар. Конное сражение раскатилось по всей равнине, разбившись на отдельные стычки немногочисленных разрозненных отрядов, на беспорядочные преследования отступающих, на перестрелки из луков.