Святослав

Херсонский патриций неоднократно видел императора и мог подробно описать его внешний облик. Лицо Никифора Фоки больше приближалось к черному, чем к белому; под густыми бровями горели черные глаза; волосы тоже были темными и густыми; нос слегка загнут; в бороде седина; стан плотный и круглый. Император весьма широк в плечах и груди и очень силен.

Однажды в сражении он так сильно ударил копьем неприятельского воина, что пробил насквозь щит и броню. Можно было еще добавить, что император всю жизнь сохранял воздержание, не вкушал вина, уклонялся от брачного союза и только в преклонном возрасте нарушил обет, женившись на Феофано…

Однако о Никифоре Фоке как о полководце Калокир не знал ничего, кроме перечисления его побед да неясной людской молвы о храбрости и воинском уменье в бытность его доместиком востока. Принадлежавший по рождению к придворным кругам, Калокир был глубоко убежден, что жизнь империи направляется не мечами полководцев, а хитроумными политическими комбинациями высших вельмож, заседавших во всесильном Синклите, капризами возведенных до положения соправителей любимцев императора — евнухов, интригами гинекеи,[27] — и мало интересовался чисто военными делами, ограничившись обязательным для будущего стратига (а Калокир как самое малое рассчитывал на этот пост!) чтением сочинений древних и новых полководцев. Теперь оставалось только сожалеть. Он не сумел удовлетворить любопытство варвара с золотой цепью на шее, и тот больше не приходил, посеяв тягостные сомнения в душе Калокира.

Русская зима казалась Калокиру бесконечной. Вьюги сменялись ясными морозными днями, когда солнце ослепительно блестело и снег зло поскрипывал под сапогами. Потом снова начинались снегопады, обрушивавшие на город огромное количество снега. Сугробы поднялись до половины частокола, плоские кровли жилищ стонали под тяжестью снежных шапок. Посольские чиновники, переводчики и слуги отяжелели от безделья и обильной пищи, двигались раздражающе медлительно, вперевалку, выставив вперед тугие животы. Из Константинополя не приходило никаких вестей. То ли император Никифор Фока забыл о своем посольстве, то ли гонцы не могли преодолеть трудности зимнего пути. От столицы империи до устья Борисфена[28] 3800 стадий бурного моря, а дальше почти столько же сухопутной дороги по печенежским степям, не менее опасной.

Как-то неожиданно, сразу после мартовских снегопадов, пришла дружная весна. За окнами повисли сосульки. Звонко застучали по крышам капели. С глухим гулом и шорохом тронулся лед на Днепре. С первыми ладьями, приставшими к Подолу, пришла долгожданная весть: князь Святослав возвращается в Киев.

Наконец-то!

Глава 2

Немногие знали, что последнее полюдье князя Святослава было необычным. Объезжая погосты и собирая дани, князь одновременно производил смотры воинов, которые весной отправятся в поход.

Опытные мужи, уже побывавшие на войне, и полные молодого задора отроки выстраивались перед князем, и он придирчиво осматривал оружие, кольчуги, щиты. Если у кого-нибудь не оказывалось доспехов, князь строго выговаривал старейшинам. Сородичи обязаны полностью снарядить воина. Воины должны думать не о снаряжении, а о ратном учении, потому что ратник, даже вооруженный лучшим образом, бессилен против опытного противника, если не умеет искусно владеть оружием и сражаться в строю.

С новонабранными воинами оставались на погостах княжие мужи и дружинники — учить ратному делу. Никогда еще не бывало, чтобы воины расставались с семьями и привычными занятиями задолго до похода и жили в особых избах, будто дружинники, а этой зимой было так. Старейшинам было велено приносить воинам все необходимое — хлеб, мясо, мед и уксус — и не занимать их работой.

Тяжким бременем легли военные расходы на родовые общины, но возражать никто не осмеливался: князь Святослав был суров и непреклонен.

Небывалое, великое дело было задумано Святославом: создать общерусское войско. Не ополчение смердов и горожан, грозное разве что своей многочисленностью, а именно войско, хорошо и единообразно вооруженное, обученное сражаться строем, объединенное единой волей полководца и послушное, как меч в опытных руках.

Калокир глубоко ошибался, что делится с руссами совершенно неизвестными им военными тайнами. Русские воеводы и без него уже знали многое о византийском войске и флоте от купцов, ежегодно ездивших в Царьград и подолгу живших там, от варягов-наемников, служивших в императорской гвардии, от своих соплеменников, проданных печенегами или хазарами в рабство греческим судовладельцам и бежавших из плена. Еще живы были старые дружинники князя Игоря, когда-то сражавшиеся с всадниками-катафрактами среди зеленых холмов Фракии. Соединенные вместе и осмысленные, эти знания позволили найти оружие против опасной византийской конницы.

Сомкнутый строй тяжелой пехоты, прикрытой длинными щитами! Глубокий строй, о который, как о каменную стену, разобьются волны катафрактов!