Святославичи

Послушать Неждана собрались в шатре Изяслава кроме него самого и Ярополка также Святослав с сыновьями и воеводой Перенегом. Всеволод со своими боярами Никифором и Ра-тибором, киевские воеводы Коснячко и Чудин с братом Тукой.

Неждана вывели на середину.

- Молви кратко и по делу, - приказал Изяслав. Неждан пошмыгал носом и заговорил хриплым простуженным голосом:

- Значит, два дня тому назад все это случилося. Под вечер выбрались мы к речке Березянке и стали к ночлегу изготовляться. Поразбрелись вои-то кто куда, токмо дружинники Святополковы держались все время купно. Возчики коней распрягали, челядинцы княжеский шатер ставить начали. Тут-то полки Всеславовы и нагрянули. И ведь заприметили ворога дозорные наши, тревогу подняли, а вот совладать с полочанами мы уж не смогли. Обложили нас со всех сторон и выскочило их из лесу конных и пеших - тьма! Да как начали они нас гвоздить топорами да стрелами бить. - Неждан со вздохом покачал рыжей головой с завязанным глазом. - Как снопики люди валились.

- Много ли воинов было у князя Святополка? - спросил Святослав.

- Конных гридней сотен пять да пешцев тыщи четыре, - помедлив, ответил Неждан.

- Ты видел, что сталось с князем Святополком? - обратился к сотнику Изяслав. - Молви всю правду, какая ни есть.

Неждан знал, что находится пред очами великого киевского князя и отца Святополка, поэтому от избытка почтения даже перекрестился.

- Говорю все как на духу, пресветлый князь. Извиняй уж меня сироту, коль я не доглядел чего. Сутолока большая там была, когда, значит, сошлись мы с полочанами в топоры да и темненько уже было.

- Ты видел Святополка иль нет? - нетерпеливо повторил Изяслав.

- Поначалу-то, когда сеча началась, видел я его, - волнуясь, заговорил Неждан, то и дело вытирая рукавом сопли, текущие из носа. - Бился на коне князь Святополк под стягом своим червленым во главе дружины своей. Хоть и нажимали на них сильно полочане, но дружинники Святополковы держались крепко. Звон мечей дюже громкий стоял, от людей и коней побитых снег аж красным стал. Опосля… - Неждан вдруг замолк, напряженно пытаясь что-то вспомнить, но никак не мог, отчего на его обмороженном лице с рыжей бороденкой появилось выражение досады.

- Опосля чего? - спросил Изяслав.

- Опосля того, как упал стяг княжеский да как погнали нас полочане кого по реке, кого по лесу, я князя Святополка более не видал, - сказал Неждан и грустно вздохнул. - К тому же стрела прилетела - хоть и на излете была, но глаза лишила, окаянная!

- Может, ты коня княжеского видел с пустым седлом? - допытывался Изяслав.

- Коней-то пустых там много бегало, но был ли среди них Святополков, про то не ведаю, пресветлый князь, - поклонился Изяславу Неждан. - У князя Святополка каурый конь был, а лошадей такой масти у его гридней было немало. Может статься, и спасся княже Святополк. Стемнело-то быстро, не могли ведь полочане всех наших посечь.

- Ладно, Неждан, за глаз потерянный получишь от меня гривну серебра, - сказал Изяслав, - а теперь ступай.

Дружинники набросили на плечи сотнику овчинный тулупчик и вывели из шатра.

В воцарившемся молчании все взирали на князя Изяслава, который был мрачнее тучи. Было видно, что тревога за сына вытеснила в нем все прочие заботы.

- Завтра на рассвете опять на приступ пойдем, - глухо промолвил Изяслав и уронил голову на согнутую руку.

Князья и воеводы, не произнеся ни слова, покинули шатер.

* * *

После восьмого штурма воины Ярославичей ворвались наконец в Минск. Но упорные минчане заперлись в детинце, грозно возвышавшемся на крутом холме в излучине скованной льдом реки Свислочи.

В полон ратники Ярославичей не взяли ни одного человека. Мужчин было приказано убивать, а женщины и дети, видимо, с начала осады укрывались в крепости на холме.

- Вот придет Всеслав, он повыщеплет из вас перья, петухи киевские! - кричали с башен детинца его защитники. - Ужо полакомится зверье лесное вашей мертвечиной, олухи черниговские!

Изяслав в гневе велел поджечь город, в котором не было ни одного каменного дома, лишь деревянные. Минск запылал. Всеволод бросился к старшему брату.

- Разум твой от злости помутился, князь киевский. Церкви жжешь!

- А ты, я вижу, Божьего гнева испугался, брат? - огрызнулся Изяслав. - Всеслав-то храмы грабит и на небо не смотрит!

- Со святотатца пример берешь, великий князь!

- Мне от Господа милостей ждать нечего, ибо я на еретичке женат и с еретичками дружбу вожу, про то печерские монахи уж с каких пор талдычат. Так что напрасны твои упреки. Мокрому вода не страшна!

Всеволод не унимался и обратился за поддержкой к Святославу:

- Почто молчишь, брат? Вразуми же Изяслава, остуди гнев его.

Святослав ответил уклончиво:

- Великий князь - великий гнев, а голубь ястребу не советчик.

Плюнул в сердцах Всеволод и ушел в свой шатер.

Слышал перепалку князей и Олег. Хотя в душе не одобрял он поступок Изяслава, но не мог и корить дядю за его жестокость, ибо сам видел, сколь дорогой ценой были взяты минские стены. Не одна сотня черниговцев, переяславцев и киевлян расстались с жизнью за две недели осады.