Святость и соблазн

Тетя Кэйт и Руперт поспешно склонились над ней. С плотного желтоватого листа на них смотрел улыбаясь круглолицый лысеющий человек с пронзительными глазами. Из подписи под фотографией следовало, что в столице штата в конференц-зале одного из отелей состоится презентация нового романа популярной писательницы и так далее и тому подобное…

Но главным было не это. Круглолицего лысеющего человека, собирающегося представлять книгу, звали Флойд Александр… Парето!

— Есть какие-нибудь идеи? — с надеждой спросил Руперт некоторое время спустя.

Флоренс закивала, потом с трудом выдавила, поскольку голос ей плохо повиновался:

— Е-ехать на презентацию…

— Другого выхода нет, — согласилась с ней тетя Кэйт.

Все семейство Атвуд, включая, естественно, и Дороти, с трудом пережило следующие сутки, оставшиеся до презентации. Но их волнение не шло ни в какое сравнение с волнением Флоренс. Наконец-то что-то должно было проясниться в ее жизни!

До столицы штатов было всего часа два езды, поэтому Руперт, предварительно договорившись на работе, решил сам отвезти Флоренс. Да она и не возражала. В такой решающий момент всегда лучше, когда рядом есть человек, на которого можно положиться.

Всю дорогу оба молчали. Так же молча с трудом припарковались на стоянке отеля, сегодня заполненной машинами до отказа. Молча подошли к входу, даже не обратив внимания на разулыбавшегося швейцара.

Флоренс в строгом деловом костюме выглядела напряженной, нервы ее были натянуты как струна. И Руперт не сводил с нее обеспокоенного взгляда, намереваясь при первой же необходимости прийти на помощь.

В холле отеля толпились люди, взволнованно переговариваясь, по большей части женщины. В руках у всех были пригласительные билеты, у некоторых букеты цветов. Время от времени кто-то из них направлялся в сторону конференц-зала, следуя указателю с золоченой надписью.

Видимо, нас принимают за фанатов этой самой писательницы, подумал Руперт, глядя, как все с радостным недоумением расступаются перед ними и с каким-то благоговейным ужасом поглядывают на руку Флоренс, все еще закованную в гипс. Но как быть, когда спросят пригласительные билеты?

Однако и тут все прошло гладко. Их не только беспрепятственно пропустили, но и учтиво распахнули перед ними двери.

Однако не успели их глаза привыкнуть к еще полутемному залу, как кто-то выскочил из боковой двери и, вцепившись в плечо Флоренс, втянул ее внутрь. Не успевший отреагировать Руперт бросился следом.

В небольшом, видимо служебном, помещении Флойд Александр Парето — а это был именно он — отпустил молодую женщину, и она, не сводя с него испуганных глаз, робко спросила:

— П-папа?

— Что?! — взревел он, в ярости потрясая кулаками. — Мисс Баулер, да что вы себе позволяете? До инфаркта меня довести решили?..

Скорее уж до инсульта, машинально подумал Руперт, видя, как багровеет лицо толстячка.

— Сказали, что только на недельку слетаете в Неаполь, а потом вернетесь и начнете готовиться к презентации вашей последней книги!

— Но я… я… — залепетала молодая женщина.

— Ничто не может оправдать вашего безответственного поведения! — гневно прервал ее он. — Сами же настаивали, чтобы презентация проходила именно здесь, поскольку отсюда родом ваш герой! И являетесь в последнюю минуту. Я способен на многое, мисс Баулер, но только не рассказывать о ваших творческих планах, о которых даже вы сами, похоже, имеете смутное представление!

— Простите, можно узнать, что происходит? — спросил Руперт, решив, что ему пора вмешаться.

Казалось, будто толстячок только сейчас заметил его присутствие. А Флоренс перевела на него потрясенный взгляд и повторила:

— Что происходит?.. Да то, что я не Флоренс Парето… я Леонора Баулер.

И прежде чем она потеряла сознание, перед ней за считанные доли секунды промелькнула вся ее прошлая жизнь.

Полчаса спустя она сидела на сцене под своим собственным портретом. Перед ней на столике высились стопки книг. Она вполне связно отвечала на вопросы собравшихся и рассказывала о своих творческих планах, а в конце сердечно поблагодарила своего литературного агента Флойда Александра Парето за «потрясающие терпение и выдержку», которые он проявляет в общении с ней.

Поклонники ее таланта приняли последние слова популярной писательницы за милую шутку и разразились аплодисментами. Затем Леонора с размеренностью заведенного механизма подписывала книги и благодарила за цветы. Вальяжно развалившись в соседнем кресле, на нее благосклонно взирал Ф.А. Парето сорока восьми лет отроду, проживающий в Вашингтоне и более двадцати лет отыскивающий и пестующий молодые таланты. Так что в какой-то степени Леонора могла считать его своим папой…

Когда утомительная церемония презентации подошла к концу и конференц-зал опустел, мистер Парето оставил молодых людей наедине, предварительно взяв с Леоноры обещание, что она останется в отеле, где месяц назад сняла номер.