Святость и святые в русской духовной культуре. Том 1.

На праздники же великиа пировъ не творити, пианства бегати, испити мало и блюсти душа своя, и стиречи часа, в онъже Богу молитися трезвыимъ умомъ, а не пианымъ, якоже Петръ Апостолъ рече: братия, будите трезви, якоже супостатъ вашь днаволъ ищеть пианыхъ, да я пожреть. О горе, паки реку, о горе пребывающимъ въ пианстве! Пианствомъ аггела хранителя своего отгонимъ отъ себе, и злаго беса привлачимъ к себе, и Святаго Духа далече есмы пианства ради, а близь ада, и слова Божиа не имуще въ устехъ своихъ, гнили ради пианьственыа. Беси бо ради бывають о нашемъ пианстве, и радующеся приносятъ къ диаволу жертву пианственую отъ пианиць… Писано бо есть: яко и поганыа набдить Богъ, а пианиць ненавидитъ и отвращается отъ нихъ. Но толико супостатъ нашь радуется о нашемъ пианстве, а искони бо не хощеть добра роду человечю, и глаголетъ: яко мои суть пьянии, а трезвии суть Божии. И посылаеть диаволъ бесы, рекъ: идете, поучайте христианы на пианство и на всяку детель моего хотения. Аггели же святии, приходяще, поведали се святымь отцамь с печалию великою, да быша писаниемь отлучили христианъ отъ пианства, а не от питьа: ино бо пианство есть злое, а ино питье в меру, и в законъ, и в подобно время, и въ славу Божию…

Пьянство понимается автором как победа дьявола, приобщение к дьявольскому.

Наследие язычества («Се бо не погански ли творимъ?») видит Феодосий и в других распространенных на Руси грехах, которые использует на погибель людей дьявол, подталкивающий их к падению. Картина этих грехов, рисуемая в поучении, разнообразна и колоритна.

Аще кто усрящетъ черньца или черницю, то възращаются, ли свинею, ли конь лысъ: то се не погански ли есть? Се бо, по дьяволю наученью, кобь сию держать. Друзии зачиханью верують, юже бываеть многажды на здравие главе; но сими дияволъ лстить и другими нравы, и всяческими лестми превабляемы отъ Бога, влъхвованиемъ, чародеяниемь, блудомъ, запоиствомъ, резоиманиемь, приклады, татбою, и лжею, завистию, клеветою, зубами, скоморохи, гусльми, сапелми и всякими играми, и делесы неподобными. Видимъ бо и ина злаа дела: вси дръзливы на пианство, и на блудъ, и на игры злыя, ихъже несть лзе христианомъ тако творити. И се пакы, егда стоимъ въ церкви: то како смеемь смеатися, или шепотъ творити? Припадает бо окаанный диаволъ и влагаеть въ ухо наше смехъ, и шепотъ, и инаа неподобнаа творити, въ церкви стояще предъ небеснымъ Царемъ: какиа мукы нестьмы достойни? […] Да еще руце твои ничтоже имата грабления… Оглядай убо руце си и испытай о нею, да ничтоже имата грабления и нечистого резоиманьа. Аще ли еси грабилъ, или приклады ималъ, или корчемный прикупъ, или кого чемъ приобиделъ еси…