Святые грехи

— Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Чего бы это мне ни стоило.

— Стало быть, — улыбнулась Тэсс, — беспокоиться мне не о чем, не так ли?

— Ты для меня очень много значишь, — серьезно сказал Бен. Таких слов от него не слышала ни одна женщина. — И я хочу, чтобы ты это знала.

— Тогда отвези меня домой, Бен. — Она прикоснулась губами к его ладони. — И докажи на деле.

Глава 13

В коридоре перед инспекторской образовалась грязная лужа. Дежурный драил пол. В воздухе стоял отвратительный запах половой тряпки и человеческого пота. Автомат, раздававший черный кофе, кофе со сливками, а в минуты хорошего настроения и горячий шоколад, будто раненый солдат, опирался на плечо собрата — хранителя шоколадок «Херши» и леденцов. Перед ним лежал целый взвод бумажных стаканчиков. Бен нашел место почище и провел Тэсс к двери.

— Что, снова бунтует?

Мужчина в сером пыльном комбинезоне, с седыми от пыли волосами поднял голову.

— Вы бы, парни, перестали молотить кулаками эти штуковины: посмотрите, какая здоровенная вмятина образовалась. — Он показал пальцем в сторону автоматов, при этом на пол вдруг пролилась очередная порция кофе, смешавшаяся с лизолом. — Черт знает что!

— Верно. — Бен злобно посмотрел на автомат со сладостями. Последнюю вмятину на нем оставил вчера лично он, потеряв в недрах прожорливого автомата очередной полтинник. — Надо чтобы кто-нибудь занялся ими наконец. Смотрите под ноги, док. — Он повел Тэсс в инспекторскую, где заливались телефоны, хотя было всего восемь утра.

— Пэрис, — Лоуэнстайн щелчком отправила бумажный стаканчик в мусорную корзину. Ударившись о край, он благополучно опустился на дно, — дочь капитана родила вчера вечером.

— Вчера вечером? — Бен подошел к своему столу и бегло просмотрел листок, на котором были записаны звонки. Один — от матери, она напоминала, что почти месяц он у нее не был.

— Без двадцати пяти одиннадцать.

«Черт, не могла подождать еще пару дней, тогда у меня был бы пятнадцатый в лузе, впрочем, еще один шанс остается», — подумал он и спросил:

— Надеюсь, родился мальчик?

— Девочка, семь фунтов семь унций.

— Ну конечно, так я и знал!

Лоуэнстайн встала, окинув Тэсс быстрым профессиональным взглядом. Тут же по-женски оценила сумочку из змеиной кожи, которая, по ее прикидке, тянет не меньше, чем на сто пятьдесят; ощутила легкий укол зависти.

— Доброе утро, доктор Курт.

— Доброе утро.

— Кофе хотите или еще чего-нибудь? Если подождете, через несколько минут мы все соберемся в зале, пока надо еще кое-что выяснить. — Незаметно принюхиваясь, Лоуэнстайн почувствовала запах настоящих французских духов.

— Спасибо, подожду.

— Присядьте, капитан сейчас освободится, — предложил Бен, оглядываясь в поисках чистого стула, — мне нужно сделать пару звонков.

Неожиданно за дверью послышалась отборная ругань, затем что-то с грохотом упало на пол. Тэсс обернулась, и в то же самое время из щели под дверью потекла грязная вода. А потом началось невообразимое.

Длинноногий негр со связанными за спиной руками был уже почти у двери, когда на шее у него сомкнулись железные пальцы полицейского.

— Эй, посмотрите, что он натворил! — Почти подпрыгивая от негодования, в проеме двери появился дежурный. Он так тряхнул шваброй, что во все стороны разлетелись грязные брызги. — Я буду жаловаться в профсоюз, будьте уверены!

Пытаясь освободиться от железной хватки, арестованный извивался, как выброшенная на берег форель.

— Эй, убери-ка щетку. — Тяжело дыша, с покрасневшими от усилий щеками, полицейский попытался уклониться от нового фонтана брызг, а чернокожий завизжал тонким голосом.

— Ты что, Маллендор, со своими клиентами справиться не можешь? — Бен неторопливо двинулся на помощь. В этот самый момент арестованный ухитрился вонзить зубы в руку своего стражника. Тот зарычал от ярости и боли, а его пленник, освободившись от железных пальцев на шее, ринулся на Бена.

— Да помоги же! Этот малый не человек, а просто лютый зверь. — Маллендор схватил арестованного за воротник, и тот оказался зажатым между ним и Беном. На мгновение показалось, что сейчас они пустятся плясать румбу, но вместо этого все трое заскользили по мокрому полу и. рухнули — образовалась куча мала. Лоуэнстайн, сложив руки, спокойно наблюдала за происходящим.

— Может, разнимете их? — не удержалась Тэсс.

— У этого малого на запястьях наручники, да и весит он не больше ста фунтов, сами справятся.

— Я не хочу в камеру. — Чернокожий катался по полу, визжал, извивался и норовил двинуть Бена коленом, что ему наконец удалось. Угодил он прямо в пах. Бен рефлекторно выставил локоть и попал арестованному в адамово яблоко. Тот обмяк, Бен навалился на него. Рядом тяжело дышал Маллендор.

— Спасибо, Пэрис. — Маллендор поднял прокушенную руку и принялся внимательно изучать следы зубов. — Черт, наверное, придется делать уколы. Как только мы добрались до участка, этот придурок словно спятил.

Прерывисто дыша от боли в паху, Бен с трудом поднялся на колени, упершись руками в пол. Дышал он прерывисто, в паху у него горело. Со свистом втягивая воздух, он тем не менее проговорил: