Святые грешники

— Потому что брак и есть сражение, которое длится столько, сколько двое борются за общее счастье. Основа для брака у вас уже есть. Не дай бог, если Артем сделает что-то непоправимое, то знай, я этого не оставлю, — уверенная угроза, не дает даже возникнуть сомнению.

Готов пойти против друга, с которым проживал все взлеты и падения. Надеюсь, не дойдет до таких крайностей и сама смогу противостоять Артему, если не со зла причинит мне вред или перейдет черту. Сомневаюсь, что способен.

— Отвезешь в одно место?

— Другое дело. Конечно, как раз и к Аленке заедем на обратном пути. Она все уши прожужжала, как хотела с тобой встретится.

Папа давно настаивал перебрать дедовские вещи. Только вот Катя собиралась навестить его рабочее место, где и провел большую часть жизни дедушка. Ей правда было интересно. И никто же не позаботился о том, чтобы забрать оттуда, что осталось. Хоть бы не выкинули.

Когда они подъезжали к Лубянской площади, то охрана остановилась, не последовав дальше. От Кати подобное не укрылось.

— У них полный багажник стволов, Волкова. Собираешься на курорт нас отправить?

— Нет, ты чего! Просто не знала, — буркнула под нос.

Громов более свободно говорит о реальности. Артем же постоянно скрывает и просто называет бизнесом, тем самым делая хуже. Быть неподготовленным чревато угробленным здоровьем. Ведь, не дай бог, если она окажется втянута, то враги Покровского и не подумают вести себя сдержанно.

— Во что превратилась страна… — удрученно протянул Громов, имея ввиду здание, где провел дедушка десятки лет.

Действительно странно, что смерть деда понесла за собой кардинальные изменения. Если соображать логически, то Катя предполагает, что переформировать такое сплочённое, сильное ведомство, значит, разрушить в целом безопасность страны. Осталось немного до реорганизации. Искренне удивится, если этого не произойдет.

— Как я понимаю папа тебе рассказал.

Не глупая, да и Андрей сам себя выдал, подтверждая догадки. Но в отличие от главы семейства, не верила в заговор. Возможно, деда предупредили, что отправят на пенсию, а он переволновался, сердце в силу возраста не выдержало и в итоге умер.

— Кать — это не просто. Обещал старику не рассказывать, но заявляться сюда без предупреждения тебе тоже не следовало.

— Почему же? — указываю на идущего к нам мужчину в костюме. — Меня ждут. Подожди здесь.

Федор Михайлович Беркман согласился устроить экскурсию. Один из самых преданных и верных друзей отца, который вскоре собирается уйти в отставку. Если не он, то меня и на метр к зданию не подпустили.

— Многое упускаешь, дочка! Могла пойти по стопам деда. Ему бы было приятно, уверяю.

Поднимались по лестнице, чтобы я могла забрать нужное из кабинета.

— Не стоит, Федор Михайлович! Думаю, дед бы оценил преданность своему делу. Более того у меня есть знакомые, которым сможете помочь. Друг закончил юридический, а подруга Маринка только будет поступать в МГУ.

— Какая фамилия у нее? — не без повода спросил.

— Демидова.

— Считай, что уже поступила и пусть сдает экзамены без нервотрепки. Вы Волковы, просто ничего не говорите, а просить не умеете. Так что, замолвлю словечко за нее, а там посмотрим. Боюсь к нам брать, сама знаешь, какая неопределённость сейчас. Номер тебе дал свой?

— Да.

— Ну вот, если будут твои друзья работу искать — пускай наберут. Разберемся, и устроим, где сейчас более-менее стабильно. Проходи.

Дверь кабинета Александра Волкова была не заперта в конце коридора, и я зашла, остановившись.

— Здесь ничего не изменилось с его смерти. Правда, как сменили Александра, фикус совсем завял, — указывает на просторный подоконник, заставленный документацией.

Простой серый диван, довольно жёсткий, стулья стоят в ряд за коричневым столом. Картин, как в квартире, здесь не наблюдалось. Видимо, дедушка не любил отвлекающие предметы интерьера.

Кладу сумку на диван, усаживаясь не без разрешения на его место. Несмотря на то, что на улице жарко, здесь холодно и безлико. Из-за его отсутствия, наверное. Солнце едва попадало и поэтому в кабинете царил мрак.

— Основное, чем пользовался Александр я к себе забрал. Завезу к вам домой как-нибудь, чтобы тебя не утруждать, — не переставал Беркман, видимо до конца не осознавая, что нет теперь его друга. — Вовремя ты зашла, Катенька. Скоро все отремонтировали бы и не успела застать прежнего состояния этого места.

Провожу по потертому столу, не обращая внимания на то, как колют глаза из-за непролитых слез. Что теперь исправить то?! Ничего. Дедушку не вернуть.

Я не сразу услышала хлопок, поэтому вздрогнула, очнувшись от воспоминаний с похорон. В кабинете появился высокий, широкоплечий мужчина в формальной одежде. Моргнув, с вопросом в глазах, повернулась к Федору Михайловичу.

— Вот, познакомьтесь! Орлов Дмитрий Степанович, а это молодое дарование — внучка покойного Александра! Пришла за вещами, как я и просил.

Я в упор на него смотрела, гадая, почему при имени моего деда мужчина побледнел.

— Соболезную.