«Святые» реликвии: миф и действительность

Ваххабиты унесли из усыпальницы Хусейна покрывало с могилы, расшитое изумрудами, жемчугом, рубинами, ковры, ткани, одежду и украшенное драгоценными камнями оружие, которое в больших количествах всегда жертвовалось святым могилам. Почти все оружие и драгоценности эмир Сауд забрал себе. Идейная платформа ваххабитов, отрицавшая роскошь и поносившая накопление богатств, была ему весьма удобна: ваххабиты сражались за идею «чистоты» ислама, а материальные последствия этой борьбы Саудиды делили меж собой.

Разгром Кербелы и могилы Хусейна оказался важным звеном в сложной цепи политических событий на Ближнем Востоке. Охрана Кербелы и ее святынь находилась в ве́дении престарелого багдадского паши Буюк Сулеймана. Турецкий султан Селим III из династии Османидов давно мечтал сместить его с этой доходной должности и заменить кем-нибудь помоложе, однако не было повода. Теперь повод представился. Осквернение шиитской святыни само по себе не очень волновало главу суннитов, соединявшего в своих руках власть султана и халифа одновременно. Но шах шиитской Персии Фатх Али уже не раз грозил ввести свои войска в Багдадский пашалык, мотивируя это плохой охраной святых могил, а на деле желая потеснить Османскую Турцию. Все это послужило поводом для начала турецко-персидской войны. Правда, выступить против ваххабитов и двинуться в глубь Аравии ни Персия, ни Турция, ни Багдад так и не посмели. Буюк Сулейман перестал быть пашой. Саудиды расширили свои владения в Аравии. А Кербела заново отстраивала свои разрушенные мечети.

Но обратимся снова к ашуре.

Главное место в культе мученика Хусейна занимают мистерии, проходящие в первые десять дней месяца мохаррам. Сцены оплакивания шиитских святых имеются уже в арабских хрониках VII–VIII вв. Начиная с XV в. их описания появляются в трудах европейских путешественников. В XVII в. о них рассказали в своих дневниках голландцы Адам Олеарий и Ян Стрейс. В конце 70-х годов XIX в. их видел и зарисовал русский художник В.В. Верещагин, и даже у Максима Горького имеется очерк «Праздник шиитов» — описание первой декады мохаррама, празднование которого он наблюдал из окон тифлисской тюрьмы в 1898 г.

Уже в XX в. мистерии мохаррама были достаточно обстоятельно исследованы европейскими учеными И. Ласси, Т. Лайелем, А. Массэ. Одно из интереснейших описаний принадлежит перу советских ученых супругов Ю.Н. и С.М. Марр, которые лично наблюдали мистерии в Исфахане и Тегеране в 1925–1926 гг. Мы воспользуемся их работой, чтобы описать подготовку, ход и характер этой мистерии.

В первые дни месяца мохаррама устраивались так называемые «чтения» и «беседы» (роузе), с целью напомнить всем верующим о событиях, которые легли в основу праздника. Проводились они обычно по вечерам, но иногда и днем во дворах мечетей, в медресе, в домах частных лиц, куда мог попасть даже европеец, но только по приглашению хозяина дома или кого-либо из влиятельных лиц. В помещении, где все это происходило, вешали полосы ткани с надписями: «Помни о Хасане! Помни о Хусейне!» или «О, Хасан! О, Хусейн!» Присутствовали не только мужчины, но и женщины с детьми, как правило, «вымоленные» матерями или «отмоленные» у болезни.

На специально сооруженный помост поднимался проповедник и начинал рассказывать слушателям о трагедии Хусейна, его родных и близких, об их страданиях от жажды, о битве и смерти. Такие «беседы» длились иногда по 7–8 часов, во время которых друг друга сменяли несколько десятков проповедников. Говорили они в разной манере: один спокойно, другой активно жестикулировал, третий пел, четвертый плакал и т. д. И вслед за каждым приходила в волнение и неистовство аудитория. Рыдали и стенали женщины, били себя по голове, хлопали в ладоши, пели и ритмично ударяли себя в грудь мужчины, плакали дети. Все это создавало эмоционально-напряженную обстановку. Состав слушателей менялся. Одни, прослушав двух-трех ораторов, уходили, на смену им приходили другие.